Самое время для новой жизни

– Джек говорит, чувствует себя не очень. Попросил меня просунуть под дверь аспирин.

– Просунул?

– Не хочу давать ему вообще никаких лекарств. Но у него, видимо, субфебрильная температура, что обычно при кокаиновой ломке. А еще наверняка упадок сил – тоже обычное дело и снижению температуры не способствует. Надо бы мне осмотреть его. Он говорит, замок починил, так что я смогу войти.

В этот момент в приоткрытую дверь просунула голову Элисон.

– Привет, ребята, – пробормотала она сонно, а потом вдруг осознала увиденное. – Ой!

– Привет, – откликнулся Чак с пола.

– Наконец-то, – она улыбнулась, прыгнула на постель и заключила меня в объятия. Потом дотянулась до руки Линдси. – Ребята, я знала, что рано или поздно вы соберетесь с духом.

– Это так бросалось в глаза? – спросил я.

– Гм, ага, – Элисон усмехнулась. Потом наклонилась вперед, посмотрела на Чака. – А ты тут что, рефери?

– Мы собираемся навестить Джека, – Чак сел. – Желаешь присоединиться?

– Ясное дело.

– Ладно, – сказал я. – Только дайте нам одеться.

– Давайте-давайте, – сказал Чак, не двигаясь с места. – Не спешите!

– Вставай уже, Чак, – Элисон со смехом вытаскивала его из комнаты.

– Ради всего святого! – протестовал он, удаляясь. – Я же врач. Думаешь, я голой женщины не видел?

Линдси перевернулась, поцеловала меня:

– В следующий раз продолжим с этого самого места.

– Когда же?

– Не знаю. Какие у тебя планы на ближайшие лет сорок-пятьдесят?

– “Рокки-2”, – угадал я источник цитаты, попутно натягивая штаны. – Когда он делает Эдриан предложение в зоопарке.

– Одна из моих любимых сцен, – Линдси застегивала рубашку.

– Так это было предложение?

– Лучше, – она быстро поправила пальцами прическу. – Обещание.

Глава 24

Джека лихорадило. Глаза запали, затуманились, губы высохли и потрескались, лицо было мертвенно-бледное. Он слабо улыбнулся нам, а затем вернулся к прежнему своему занятию: трясся, лежа под одеялом, глянцевел от пота. В комнате еще пахло дымом, однако запахи пота и рвоты тоже давали о себе знать.

– Боже мой, – воскликнула Элисон, подбежала к дивану, едва не поскользнувшись на осколках телевизора, присела на краешек.

Комната после разгрома позапрошлой ночью и пожара прошлой по-прежнему была вверх дном. Элисон приложила ко лбу Джека ладонь, затем губы, убрала мокрые от пота волосы с его лица:

– У него температура.

Чак вышел из ванной, положил мокрое полотенце Джеку на лоб.

– Умираю, старик, – Джек прикрыл глаза, ручейки воды стекали по его переносице, бровям. – Дай мне аспирин.

– Не умираешь, – сказал Чак. – Просто истощен, и у тебя небольшой жар.

Он повернулся к нам с Линдси:

– Идите-ка на кухню, приготовьте ему тосты, яичницу, словом, что-нибудь легкое. – Снова повернулся к Джеку. – Ты ведь почти ничего не ел, так?

– Дай ты мне этот хренов аспирин, старик, – попросил Джек. – Пожалуйста.

– В самом деле, нельзя ему что-нибудь дать? – спросила Элисон.

– Я дам тебе экседрин, – пообещал Чак, – после того как увижу чистую тарелку.

Джек ужинал, мы сидели вокруг. Сначала он ел нерешительно, даже неохотно, однако аромат наспех приготовленного Линдси омлета с сыром сделал свое дело, и скоро Джек уже жадно набивал рот. Время от времени Элисон просила его не торопиться, но напрасно. В пять минут Джек расправился с омлетом, двумя английскими маффинами и большим стаканом апельсинового сока. Он откинулся с удовлетворенной отрыжкой, Чак протянул ему стакан воды и три таблетки экседрина, которые Джек закинул в рот и разом проглотил.

– Спасибо за ужин, – пробурчал он.

– Я тебя едва током не убила, надо же как-то реабилитироваться, – отозвалась Линдси.

Джек бросил на нее недоуменный взгляд, и я вдруг понял: он мало что помнит о безумствах прошедшей ночи, если вообще помнит.

– Не хочешь ли принять душ, Джек? – предложил Чак. – Немножко привести себя в порядок?

– Точно, – поддакнул я. – Несет от тебя, честно говоря…

– А мы пока сменим белье и приберем тут, – добавила Элисон.

– Ладно, – согласился Джек.

Странновато было видеть его таким покладистым. Джек словно выплеснул всю злость без остатка, и она сменилась отрешенным безразличием. Уж лучше бы он злился, подумалось мне.

Джек сбросил одеяло, продемонстрировав нам, что лежал под ним абсолютно голый. Сел. Элисон судорожно вдохнула, быстро опустила глаза, уставилась в свои колени – Джек и не заметил. Поднялся, направился в соседнюю с кабинетом ванную.

Даже в столь истерзанном состоянии его мускулистое тело являло собой образец стройности. На пояснице, там, куда Линдси приложила электрошокер, я заметил две красные отметины, как от укуса вампира.

– И куда это ты, интересно? – осведомился Джек у Чака, который поднялся и пошел за ним в ванную.

– Посижу с тобой, пока принимаешь душ. Ты еще очень слаб. Не хочу, чтоб ты упал и ушибся.

– Поможешь пописать, подержишь мой конец?

– Ну, если тебя это заводит, мистер Голливуд… Дверь ванной закрылась за ними.

– Теперь, во всяком случае, мы знаем, что Джек не красит волосы, – заметил я.

Элисон, уже снимавшая с дивана белье, фыркнула.