Самогонщик против армии США

Мы с отцом скатились вниз, передёргивая затворы ППС. По большому счёту, ничего особенного. Если штурмовать будут только с улицы, то высадить бронедверь непросто. А как только она откроется, полягут все, кто попадёт в прицел. Первую волну выкосим, расстреляв по полрожка. Остальные, какие бы ни были распалённые ниром и взаимовоодушевлением, отпрянут назад. Там и царская стража подоспеет. Пусть это Средневековье и проникновение в жилище без санкции суда никого не удивит, царь всё же обязан бдить, чтоб дома добропорядочных судовладельцев-налогоплательщиков находились в сравнительной безопасности. Десяток парней с арбалетами и копьями мигом образумит толпу. Кто же захочет быть обвинённым в бунте?

Ситуацию, выглядевшую далеко не безнадёжной, «папсавал» (испортил) струсивший викинг.

— Гош! Прости, но я должен открыть. Мне ещё жить в Мармеррихе.

Я приставил ствол к его пузу. Зная, что собой представляет огнестрел и какие дырки сверлит, тот судорожно втянул живот.

— Даргурр! Хочешь, возьму тебя в заложники? Отмажешься. Будешь не соучастник, а жертва колдуна Гоша.

— Н-не… не надо…

С таким мужеством он отобьётся от пиратского абордажа? Зря Дармур рассчитывает на родственничка. Река Воля — предел масштабов для рыжебородого.

Вернулся отец, исчезавший на пару минут.

— Сзади — выход во внутренний дворик. Там стена в три моих роста. Не перелезть.

Короче, мы в мышеловке. И в компании речного волка, готового от трусости на любую глупость.

Приплыли!

Глава 19

Тяжёлый топор смачно врубился в доски, удерживающие кровлю. Стоять под самым потолком и размахивать здоровенной секирой было крайне неудобно. Но мне ещё менее удобно устраивать массовый отстрел жителей Мармерриха, коим наш негостеприимный хозяин намеревался отворить ворота дома. Я — вообще гуманист, когда не занят другими, малогуманными делами.

В отличие от черепичных крыш земного Средневековья, здесь полотна грубой ткани типа парусины пропитывали какой-то заморской смолой. Она застывала, и полученные листы служили кровельным материалом. Под ударами топора пружинили и не поддавались.

Наконец, я догадался проткнуть один ножом и просто прорезать дыру размером с люк БТРа.

— Даргурр! Где обещанная верёвка?

Жадина дал короткую. Всего метров двадцать пять. Я навязал узлов через полметра, обернул вокруг пояса. Кроме неё взял только самое необходимое — ППС с магазинами, кошель с серебром и некоторые другие мелочи. Осталось произнести прощальную торжественную речь.

— Папа, не торопись за мной. Крыша крутая и скользкая от дождя. Я выберусь на конёк крыши и опущу тебе конец верёвки. Обвяжись вокруг корпуса, тогда только вылазь. Я затяну тебя наверх.

— Да я и сам… — попробовал он возразить, но согласился.

— Даргурр! Отвечаешь за двух моих оставшихся людей. И за паровую машину, она обещана царю. Головой отвечаешь. Объяснишь басурманам, что те — не при делах.

— Хорошо, Гош…

— Мы попытаемся добраться до царского дворца просить защиты.

— Поздно. Не откроют.

— Тогда прорываемся к восточным воротам. Через две-три меры — земли Номинорра. Пробьёмся. Всё! Нет времени на разговоры. Я пошёл. Папа, готовься!

Стоило высунуться из прорехи в кровле, как ветер сорвал капюшон с головы. Хорошо хоть, шапка за пазухой.

По крыше, скользкой от дождя, не смог бы сделать ни шагу. Тотчас сорвался бы вниз. Там — собирай кости.

Пришлось играть в ковбоя, закидывая верёвку на печную трубу у самого конька. Удалось раза с четвёртого. В Техасе засмеяли бы.

Вытащил отца. Он сообщил, что Даргурр уже побежал вниз, не давая нам ни минуты форы.

Мы теперь если и напоминали ковбоев, то только позой — сидели верхом. Наверно, так можно было бы просидеть до утра и дождаться, что разозлённые моряки угомонятся, отправятся по домам. Но раз нам удалось выбраться на крышу, им тем более удастся. Да и сидеть на мокром, на ветру и под моросящим дождём — удовольствие на любителя.

В общем, мы двинули вперёд. Коньки крыш соседних домов образовали прямую линию. Видно, их пристраивали один к другому. Некоторая акробатика требовалась, когда наткнулись на перепад высоты. К счастью, не более метра.

Одна из дымовых труб торчала прямо из конька. Облапав её и перепачкавшись сажей, я перелез на другую сторону. Натянув верёвку, помог папе.

— Георгий! Тебе не кажется, что мы идём не в ту сторону? Восток — там! — спросил он, перекрывая шум усиливающегося ветра.

— Ты прав. Я взял курс на порт. Даргурр наверняка признался уродам, куда мы намылились. Так для них неожиданнее.

— Понял. Хорошо. Правда!

— Что — хорошо?

— Да вот всё это… Я — словно молодой. И с сыном. На Земле ты, выросший, жил отдельно. Взаимопонимания здесь у тебя было больше почему-то с тестем, а не со мной. Теперь чувствую — мы, наконец, вместе. Ищем приключения, преодолеваем трудности. Я счастлив!

— На зимнем ветру, на крыше, внизу толпа, жаждущая нас растерзать… Папа, ты в своём уме? Ладно, доставлю тебя к маме, поговорим. Малыш, блин, и Карлсон, который живёт на крыше. Но без пропеллера.