Самолет без нее

Вчера вечером у нее мелькнул лучик надежды. Ей позвонил Кредюль Гран-Дюк. Позвонил незадолго до самоубийства. Говорил, что обнаружил в деле новое обстоятельство, полностью меняющее весь расклад сил. Утверждал, что озарение настигло его три дня назад, в последние минуты того дня, когда истекал его договор, и толчком послужил номер газеты «Эст репюбликен». Это случилось в без пяти минут двенадцать.

Неужели она настолько наивна, чтобы ему поверить? И настолько глупа, чтобы поддерживать его грубый блеф?

Гран-Дюк не пожелал сообщать никаких подробностей, отговорившись тем, что ему необходимо проверить несколько последних деталей. Она снова подумала о Мальвине с маузером. Гран-Дюк повел себя как персонаж детектива, обладающий исключительно важными сведениями и, желая набить себе цену, утаивающий их до тех пор, пока его не найдут с пулей в башке.

Матильда де Карвиль прошла мимо обрезанных розовых веток. Наклонилась и руками собрала их, даже не поморщившись.

Как она ни старалась думать о другом, последние слова Кредюля Гран-Дюка не шли у нее из головы.

Они давали надежду.

И воспроизводили ситуацию, с самого начала характерную для всей этой истории. Снова взвешивали жизнь двух семей на весах судьбы. Чтобы одна могла надеяться, вторая должна была потерять все.

15

2 октября 1998 г., 11.01.

Миромениль.

Елисейские Поля — Клемансо.

Мелькали станции метро. С каждой остановкой вагон постепенно пустел. Поезд то разгонялся, то резко тормозил, словно слепой спринтер на дистанции.

На станции «Дом Инвалидов» в вагон вошла симпатичная девушка. Марк заметил стройную фигурку и аккуратно причесанные светлые волосы, и на миг ему показалось, что это Лили. Но лишь на миг. В метро полным-полно симпатичных блондинок. Рассчитывать на случайную встречу с Лили глупо. Так же глупо слать ей одну эсэмэску за другой — ее мобильник включен на автоответчик. Напасть на след Лили ему поможет внимательное чтение тетради в светло-зеленой обложке. И разговор с Гран-Дюком.

«Варенн».

Народу в вагоне осталось совсем мало. Блондинка давно вышла. Марк машинально пересчитал оставшихся пассажиров. Одиннадцать человек. Из них семеро — чернокожие. Можно подумать, что есть особый закон, запрещающий африканцам разгуливать по тем торговым улицам, под которыми они сейчас как раз проезжали, — Гренель, Варенн, Бабилон… Нет, Марку никогда не привыкнуть к Парижу с его нищетой, равнодушием и людским одиночеством. Ему не хватало Дьеппа — портового коммунистического города, в котором он вырос. Он вздохнул. Разве у него есть выбор? И время поджимает. Он обреченно уселся на скамью и открыл тетрадь.

Дневник Кредюля Гран-Дюка.

Официальное решение судьи Вебера Витрали получили по почте 11 мая 1981 года. Символическая дата.

Накануне ночью все побережье Дьеппа стало ареной многолюдного народного празднества. Горожане пели, пили, смеялись, танцевали босиком на лужайке возле эспланады. Красный Дьепп — город портовых рабочих, в котором в последние годы один за другим закрывались заводы, праздновал избрание на пост президента Республики Франсуа Миттерана. Исторический момент: к власти пришел левый политик, в правительстве будут заседать коммунисты. Перемены! Это слово повторяли на всех углах. Дьепп ликовал и веселился, словно старушка, натянувшая платье, в котором блистала на первом в своей жизни балу. И надо сказать, это платье ей по-прежнему шло!

Пьер и Николь Витраль участвовали в народных гуляниях по-своему. За годы, которые они потратили на борьбу, организуя митинги и манифестации, раздавая листовки, успело вырасти целое поколение. Их фургончик, припаркованный на побережье, работал всю ночь. Блинчики, вафли, пончики — они еле успевали выпекать все новые порции. Шампанское лилось рекой, смешиваясь с сидром… Здесь были и стар и млад. Но Витрали не могли радоваться, как все остальные. Они знали, что вот-вот должен прийти пакет из суда с официальным решением, и боялись, что в последнюю минуту Карвиль вмешается и переиграет дело в свою пользу. Они не хотели предаваться всеобщему ликованию, пока не получат документы и не возьмут наконец на руки Эмили, до сих пор находившуюся в детском отделении больницы в Монбельяре.

Они не верили в свое счастье.

С другой стороны, кто бы до 10 мая 1981 года поверил, даже в Дьеппе, в победу левого кандидата?

Пьер прочитал письмо из суда около восьми часов утра. Поспать ему удалось всего часа два. Официальная бумага не оставляла ни тени сомнений: девочка, спасшаяся после крушения самолета на горе Мон-Террибль, — это Эмили Витраль. Дедушка и бабушка со стороны отца назначались ее законными опекунами и могли приехать в Монбельяр за ребенком хоть в этот же день.

В квартале Полле народ не спешил убирать в шкафы фужеры для шампанского и масло для фритюра. Из остатков вчерашнего пиршества соорудили закуску, и праздник продолжился.

Эти два дня — 10 и 11 мая 1981 года — стали самыми счастливыми в жизни обитателей квартала.