Самолетики счастья

Спустя пятнадцать минут Петрус сидел на лестнице закрытого издательства с пачками газет и стянув с головы шапку, смотрел на свои поношенные ботинки. Да, давно пора сходить к сапожнику и купить новые, но денег хватит только на еду. Он с досадой вздохнул, собрал выпавшие из сумки новые газеты и пошёл домой. Привычно проходя по знакомому переулку, он смотрел на дома, утопающие в сумерках, гуляющих людей и свет в магазинах и ресторанах. Есть люди, у которых столько денег, что они не думают о том, что будут есть через неделю, а есть и такие, которые при этом покупают одежду, дома и имеют полдюжины слуг. Они не знают, что значит иметь деньги только на ужин и завтрак, и, если они работают, то от этой работы не зависит их жизнь. Петрус же испытал это на собственной шкуре. Потому что это была его жизнь, и мальчик не знал, как это – жить вперёд. Сердце заточила зависть, но он махнул рукой. Завтра будет новый день, и все будет лучше. Петрус подумал о том, что, возможно, эти люди при всем видимом благополучии и возможности есть сыр и мясо каждый день во много раз несчастнее тех, кто работает ради того, чтобы выжить.

Петрус не мог позволить заботам завтрашнего дня забрать последние часы сегодняшнего. И с этими мыслями он достиг дома-отеля миссис Эббот и зашел внутрь с черного хода, как всегда это делал. Дело в том, что ему не разрешалось появляться в холле, где ходили приличные и хорошо одетые люди. К тому же Петрус и сам не хотел бы, чтобы его увидели грязным и с кучей газет, а потом бросали на него жалостливые и осуждающие взгляды. Миссис Эббот же, как и всегда заботилась о репутации отеля. Она не могла позволить ей испортиться из-за того, что у нее в доме появился мальчик, похожий на попрошайку. В последнее время Петрусу было все равно, что о нем подумают постояльцы отеля, и все же он не мог нарушить размеренную и чистую жизнь дома миссис Эббот, помня о том, что его нынешнее положение держится на волоске, а эта добрая хозяйка дала ему отсрочку в целый месяц.

Глава шестая. Компромисс

Мистер Алденберг был настолько недоволен сложившейся ситуацией, что весь день ел только одни яблоки. Во время разговора с Петрусом он сказал, что выплатит ему за месяц если он проработает этот месяц бесплатно, насколько можно продавая тираж. Но плата за месяц будет конечно же, несколько (то есть, намного) меньше, чем плата за каждый проданный тираж в совокупности. Петрус отверг это предложение, и мистер Алденберг сказал, что тогда он вынужден сообщить ему неприятную новость о том, что он уволен, и больше не желает видеть Петруса в своем издательстве. Мальчик нахмурился, надвинул козырек шапки на переносицу и попрощавшись, вышел из кабинета мистера Алденберга, унося с собой остатки старого нераспроданного тиража. А мистер Алденберг был в некотором недоумении: почему он не согласился? Ведь у него нет дома, документов, родных и друзей. У него вообще ничего нет! И вдруг не согласиться на такое щедрое предложение! Главный редактор угрюмо смотрел на стопку бумаг, стоящую перед ним. Взамен Петруса придется искать двух мальчиков, и делить плату между ними. И искать их придется самому, впрочем у него есть преданный Роббинс, слуга, которого он сейчас отправит на улицы города. Пусть Петрус не думает, что его некем будет заменить. Десятки мальчиков "с улицы" ищут место, где могут зарабатывать, чтобы выжить. Он не первый и не последний.

Петрус даже не думал о таких вещах, потому что он все еще был ребенком, а это – рассуждения взрослого человека, с жизненным опытом и искривленной душой. Он вышел из здания и оглянулся на него. Задержал взгляд на серых стенах и зашагал прочь.

Петрус не распродал тираж, и его уволили. Ему уже делали предупреждение, уже давали второй шанс. Теперь – все.

Насколько одинок двенадцатилетний мальчик в чужом городе, без денег и друзей? Он бродит по людным улицам и не встречает ни одного родного лица, ни одного доброго взгляда. Весь мир кажется ему то настолько огромным, что он в нем словно муравей, то настолько маленьким, что умещается в его ладони, в котором есть только его жизнь, его переживания, его мысли. Единственными друзьями Петруса оставались голуби, которым сегодня он скормил свой последний хлеб. Он рассказал птицам о том что произошло, а они только курлыкали и клевали засохшие крошки. А птицы не понимали его. Ведь они никогда не были и не будут бедными мальчиками, уволенными с работы. Оставшиеся газеты зачем-то Петрус не выбросил, а притащил по привычке домой. Они были заброшены в дальний угол чердака, куда мальчик не имел привычки смотреть.