Самолетнутые

ЭДУАРД: За ожидание нам дадут карточки вип-клиентов. У тебя ручка есть?

ЕВА: Никогда не была випом. Наверное, круто. Да, сейчас.

Эдуард пожимает плечами. Ева достаёт ручку и даёт Эдуарду. Тот заполняет анкету. Ева берет одну из бутылок, смотрит на этикетку, затем берет другую.

ЕВА: Ну все, я встала на путь к резиновой женщине. За встречу?

ЭДУАРД: Секунду… Все. Ты заполнила?

ЕВА: Не-а. За встречу?

Эдуард берёт вторую бутылку и долго смотрит на Еву, будто только сейчас замечает ее красоту.

ЭДУАРД (с запинкой): За встречу.

Оба кивают и выпивают.

ЕВА: Мм, клевое.

ЭДУАРД (так и смотрит на Еву): Очень. Даже странно.

Оба едят.

ЕВА (с набитым ртом): Это просто антиеда для свидания. Столько лука. Но вкусно.

ЭДУАРД: Свидания?

Ева замирает.

ЕВА: Опять все понарошку?

Пауза. Эдуард и Ева молча смотрят друг на друга. Ева с набитым ртом, Эдуард с бутылкой пива, которую почти донёс до рта.По сцене справа налево проходит Женя, чадя вейпом. Она скрывается за кулисами. Эдуард принюхивается, будто за Женей остался шлейф духов.

ЭДУАРД: Встреча. Назовём это просто встречей. Я же…

Ева принимается за еду.

ЕВА (без выражения): Столько лука. Но вкусно.

ЭДУАРД: У меня вкуснее.

ЕВА (с нарочитой весёлостью): Нет, у меня!

Оба замолкают и молча едят, бросая друг на друга короткие взгляды. Вдруг Ева вскакивает, прыгает, как безумная, и машет руками в сторону зала, будто увидела прохожего за окном. Наконец Ева успокаивается и садится обратно.

ЕВА: Мы с ним работаем. Москва все-таки ещё та деревня.

Эдуард смотрит на неё, затем в зрительный зал.

ЭДУАРД: А.

ЕВА: Слушай, я забыла, кто ты. Кто-то вроде социолога?

Пауза.

ЕВА: Ну-у, прости, но это все так далеко от меня. Будто из другого мира.

Пауза. Ева берет анкету, заполняет её и отдаёт Эдуарду. Тот отходит и возвращается с двумя карточками.

ЕВА: Спасибо.

ЭДУАРД (сухо): Теперь, если у них появится новое пиво, тебе приедет сообщение.

ЕВА: На лимузине?

ЭДУАРД (без выражения): На карете.

ЕВА: Тут клёво. Обязательно вернусь. Жахну настоящего. Земляничного.

(после паузы)

Странно, ведь я была тут раньше, а тот раз совершенно не отложился.

Пауза.

ЕВА: Ты никогда не воображаешь себя в виде бомжа?

ЭДУАРД: Н-нет.

Эдуард фыркает.

ЕВА: Господи, что я несу! Ты меня представил бомжихой? Представил?

ЭДУАРД: В серых валенках и сером пальто.

Ева закрывает лицо руками от смущения.

ЕВА: В сером пальто? О Боже. Кошмар. Теперь я должна тебя представить бомжом. Обязана. Ты тогда будешь в трениках. Синих, с таким петлями на ногах.

Ева опускает руки и улыбается до ушей.

ЕВА: В трениках. И телогрейке.

Ева робко касается его плеча.

ЕВА: Пойдём? А то я не успею.

Эдуард замирает. Ева отворачивается к рюкзаку, а Эдуард протягивает руку к плечу, которого коснулась Ева. Долго смотрит на Еву. Справа неуверенной походкой выходит Женя с книгой подмышкой. Она подходит к двери Эдуарда, мнется, робко стучит.

Пауза.

ЖЕНЯ: Глупо…

Женя мнется, затем быстро уходит. Эдуард и Ева поднимаются. Ева надевает рюкзак, поворачивается спиной к зрителям и крутится колбаской на месте.

ЕВА: Посмотри, пожалуйста, я не забыла моих маленьких друзей?

ЭДУАРД: Нет, зато едва не проткнула мне глаз.

ЕВА: Не проткнула же!

Они уходят за правые кулисы, затем Ева выглядывает оттуда, выбегает в центр сцены лицом к зрителям и высоко поднимает руки.

ЕВА (театрально): Помните нас! Ибо мы тоже жили! Любили! И смеялись!