Самолетнутые

Эдуард отводит взгляд от Евы и смотрит в зрительный зал. Справа появляется Женя с книгой и закуривает вейп. Постепенно поза Эдуарда. расслабляется. Ева фотографирует со вспышкой – раз, другой. Эдуарда зажмуривается.

ЕВА: Готово!

Эдуард моргает несколько раз и трёт глаза. Ева убирает фотоаппарат.

ЭДУАРД: И что ты напишешь под моей головой?

ЕВА: Пока не знаю. А что бы ты хотел?

ЭДУАРД: Не знаю. Что-то умное. Или… «Помните нас, ибо мы тоже жили, любили и смеялись».

ЕВА (улыбаясь): Фуу! Ужасно пафосно.

ЭДУАРД: Для тех, к кому это относится, это совсем не пафосно. Это написано у ворот концлагеря в Дахау.

ЕВА: Упс.

Пауза.

ЭДУАРД: Ты говорила, что долго не работала?

Пауза

ЕВА: Месяц. Я до этого как-то перетрудилась, и конь… произошли некоторые собы… Катаклизмы, и надо было отдохнуть.

ЭДУАРД: От чего ты так устала?

ЕВА: Ну-у, это долгая, нудная и печальная история. Ты уверен, что хочешь её услышать?

ЭДУАРД: Ты попробуй рассказать её коротко и интересно.

Пауза.

ЕВА: Мне нужно сделать аборт, а я никак не решусь.

Пауза.

ЕВА: Я не из-за себя, это по показаниям. И все равно никак не решусь. Это слишком коротко, да?

Оба уходят за кулисы. Женя закрывает книгу.

ЖЕНЯ: Я, наверное, никогда не дочитаю эту страницу.

Женя уходит направо. Слева появляются Эдуард и Ева.

ЭДУАРД: Мы ходим кругами.

ЕВА: Как Винни-пух и Пятачок?

ЭДУАРД: Смотря кто из нас Пятачок.

Ева смеется и показывает на столы.

ЕВА: Кажется, оно. Нет?

ЭДУАРД: Что-то не похоже.

ЕВА: А по-моему, оно. Вон, написано. Какое-то грустное название для бара.

ЭДУАРД: Паба.

ЕВА: Ась?

ЭДУАРД: Да не важно. Так называется рассказ из "Ночной смены" Кинга. Ты не читала? У тебя же книжка лежала…

ЕВА: Читала, потому и говорю, что грустное название для бара.

ЭДУАРД: Паба. Я думаю, он так называется из-за земляничного пива.

ЕВА: Земляничного? Слушай, кажется, я была тут.

ЭДУАРД (с разочарованием): Да? Понравилось?

ЕВА: Кажется.

(задумчиво)

Уже не помню.

ЭДУАРД: Хочешь, поищем другое место?

ЕВА: Не-е. И так времени немного.

Оба смотрят в зал. Эдуард показывает пальцем.

ЭДУАРД: По кофе? Вон…

ЕВА (после большой паузы): Может, по господину Пивчанскому? Тут все пиво пьют. Земляничное.

(быстро)

Только мне безалкогольное…

Оба садятся за стол – рядышком, лицом к зрителям. Ева брезгливо касается скатерти.

ЕВА: Как думаешь, у нас уберут?

ЭДУАРД: Надеюсь. Тут вообще подходят или самим?.. Или…

Эдуард выходит за левые кулисы, но вскоре возвращается.

ЭДУАРД: Или. Сказали подождать.

ЕВА: Мм! Я тебе обещала показать, чем буду заниматься.

Ева кладёт рюкзак на колени, расстёгивает его и по одной вытаскивает проволочки с флажками: на конце каждой – фигурка.

ЭДУАРД: Этой собачке плохо?

ЕВА: Она очень старая. А вот что я должна сделать. Примерно.

Ева показывает Эдуарду распечатку средневековой миниатюры.

ЭДУАРД: Люблю средневековые штуки.

ЕВА: Да?

ЭДУАРД (с некоторым удивлением от себя): Да… А не только Кинга и тату.

ЕВА: Что?

ЭДУАРД: Нет, это я так. Да, я люблю такие, ну, средневековые штуки.

Пауза.

ЕВА (выпаливает): А я терпеть не могу. Ну-у да, прости, но я должна была это сказать. Мне больше современное нравится: размытое, нечёткое. Как у…

Пауза.

ЕВА: А-ааа, ненавижу такие моменты. Училась столько лет на художника, а сейчас не могу вспомнить. У меня он на телефоне.

Ева достаёт сотовый и показывает Эдуарду.

ЭДУАРД: А, этот.

ЕВА: Ага…

Пауза.

ЭДУАРД: Так что ты делаешь с этими штуками?

ЕВА: Есть такой минитеатр… Мм, размером с аквариум, и в нем дают представления этими куклами. Там крохотная сцена и крохотный зрительный зал, и смотреть спектакль могут человека четыре, не больше. Билеты заказывают за несколько лет вперёд.

Пауза.

ЕВА: Кажется, про нас забыли.

Ева смотрит на экран телефона и хмурится.

ЕВА: И так мало времени.

Эдуард смотрит в сторону левых кулис и после секундного колебания выходит. Вскоре он возвращается к Еве с двумя листами А4, с двумя тарелка сэндвичей и двумя бутылками пива.