Самолеты летят к партизанам (Записки начальника штаба)

В. М. Федоренко прибыл к нам из полка ночных бомбардировщиков, где судил его трибунал за поломку самолета вторым пилотом. В характеристике говорилось, что второй летчик из экипажа Федоренко жаловался, будто он уже может управлять самолетом не хуже командира корабля, а ему долго не дают летать самостоятельно. Ночью, когда экипаж, получив боевое издание, вырулил на старт для взлета, Федоренко приказал второму летчику взлетать, а сам, вместо того чтобы контролировать действия подчиненного, ушел в фюзеляж самолета. Второй летчик, хвастун по натуре, со взлетом не справился, зацепил винтами за землю и упал на границе аэродрома. Бортмеханик своевременно выключил зажигание и предотвратил пожар. Самолет был разбит, экипаж отделался синяками. Командир корабля Федоренко получил два года условно с отбытием наказания в действующей части.

И еще говорилось в характеристике, что Федоренко как летчик отлично владеет техникой пилотирования, смел и настойчив, но имеет склонность к безрассудным поступкам…

Прошлая, довоенная биография Федоренко была безупречной. Уронгенец Воронежской области, до армии жил в Златоусте, окончил ФЗУ, работал на металлургическом заводе сталеваром 7-го разряда. В ВВС пришел по комсомольской путевке. В 1939 году участвовал в войне с белофиннами.

Таков был Федоренко, когда в апреле 1942 года появился в кабинете Гризодубовой. Валентина Степановна, выслушав прошлую историю летчика, сказала ему:

— После всего, что с вами случилось, мы обязаны присмотреться к вам, прежде чем уравнять в доверии с другими летчиками. Верю, лично вы — отличный летчик. Но нам хочется, чтобы подчиненные были в первую очередь уравновешенными людьми. Договоримся так: за смелость в бою мы будем вас поощрять, за безрассудство — наказывать.

Федоренко вышел от Гризодубовой с каплями пота на лице…

К Василию Федоренко мы присмотрелись быстро и как-то сразу полюбили его в полку. Нам понравился его открытый взгляд, бесхитростный рассказ о себе и обо всем, что видел. Он был высок ростом, подвижен, но не суетлив, энергичен и деловит. Мне такие люди нравятся. Василий Максимович вскоре проникся ко мне доверием, стал обращаться не только по службе, но и за советами по личным, житейским делам. Я, как мог, помогал ему чувствовать себя равноправным среди сильных летчиков.

За лето и осень 1942 года Василий Максимович совершил десятки боевых вылетов, в том числе и к партизанам. Командование поощряло его сдержанно, особых похвал не выказывало. Вот почему посадка и взлет Федоренко в Жигулях были отнесены к обыкновенным случаям.

Забегая чуть вперед, скажу: через месяц после отчаянно смелой посадки на неисправном самолете на гору Василий Максимович снова заставил говорить о себе как о человеке, склонном к боевым приключениям. Правда, он их не искал, но обстоятельства толкали его к приключениям.

В январе 1943 года битва на Волге подходила к развязке. Красная Армия добивала окруженные гитлеровские войска, развивала наступление на запад. В интересах Юго-Западного фронта в тылу врага действовали части 2-го гвардейского танкового корпуса. Горючее и боеприпасы доставляли танкистам летчики нашего полка. Десять самолетов днем вылетали с аэродромов Калач и Ленинск, сбрасывали груз на парашютах. Приходилось и садиться на аэродромах, занятых танкистами.

В один из таких полетов экипаж В. М. Федоренко должен был доставить боеприпасы танкистам с посадкой на бывшем фашистском аэродроме. Но прилетел он туда на несколько минут раньше, чем танкисты успели занять аэродром. Федоренко произвел посадку. Летевшие за ним два самолета тоже сели. И только на земле Василий Максимович увидел, что аэродром еще в руках противника. К счастью, наземная и противовоздушная оборона отсутствовали: солдаты этих подразделений разбежались при подходе советских танков. Фашистские летчики и техники, находившиеся на аэродроме, при появлении наших самолетов, поспешили в укрытия.

Федоренко увидел, что допустил опасную поспешность, но, оказавшись в острой боевой ситуации, оценил обстановку правильно. Он приказал своим стрелкам открыть огонь по стоянкам фашистских самолетов, а сам стал заруливать самолет для взлета. Под огнем приближающихся к аэродрому советских танков и пулеметных установок наших самолетов фашисты не сразу осмелились вылезти из укрытий и взяться за оружие. Этот-то момент и использовал Федоренко для безопасного взлета. Пока гитлеровцы пришли в себя, отчаянный летчик успел выпустить впереди себя два других самолета и взлетел сам. Через несколько минут на аэродром ворвались советские танки. Исправные, но стоящие без горючего, самолеты противника вместе с обслуживающим персоналом были захвачены танкистами. Федоренко посадил машину второй раз и сдал груз по назначению.

Второй раз храбрый летчик стоял перед командиром и объяснял, что он вовсе не виновен в медлительности танкистов, не захвативших к его прилету аэродром.