Читаем Самому себе не лгите. Том 4 полностью

Всегда с добром и не желаешь зла,Ты хочешь, не вершилось бы плохое.Дают тебе совет: «Не делайте добра.Быть может, не увидите худое».С прищуром жизнь осмотрит со сторонИ рассуждает мудро, глядя в спину:«Проблемы, я смотрю, решить смог он.Давай еще я испытание подкину».За все хорошее, что делал для других,Нередко отвечают только болью.За все дела твои благие, подожди,Наградой часто будет нездоровье.Чему же научила жизни половина?Пускай ты щедр, облил себя елеем,И все равно награда – плевок в спину,Благодарят ударом – побольнее.Пусть каждый отвечает за себя.И если о грехах твоих не знают,Их от себя не скроешь никогда.Вот и душа тогда сильней страдает.<p>Удивляет текущий век</p>Вроде бы ты не больна,Но, посмотрев в глаза,«Что с тобою, страна?»Хочу я спросить-сказать.Удивляет текущий векИ эти крылатые дни.Вроде вокруг много всех,Только душой мы одни.Стал каждый сам за себя.Друзей интернет подарил,Тусклый смартфона взгляд,Забыт одинокий старик.И даже школьный нарядВирус пришлый прикрыл,А услуг электронных рядОбщенья в «хвосте» лишил.Здесь каждый метит свое,Как пес столбы поутру.Все, что ничье, – то твое.И вид трясущихся рук.Взгляд уставшей толпы.От лиц ее серых рябит.И вовсе не думают лбы,Стоит ли ближний любви.О чем сейчас рассуждать?Вот нужно что-то поесть,Так можно просто отнять,Теперь ни к чему политес.Еще беготня, чтоб урвать.И мы, чтоб успеть в суете:«Где взять? Кому и что дать?»Надрываем себя в тщете.<p>Эпилог</p>Тикают часы. Лениво обдувая,Листает «книгу жизни» ветерок.И мы, конца, развязки дожидаясь,Страничку открываем – эпилог.А где-то высоко, где звезды тают,Нам содержания подводится итог,Кто за страницы жизни отвечает,Кем был туда написан наш пролог.Он судьбы наши на листе верстает,Их общий смысл, сюжеты и мотив.Закончив читать книгу, понимает,Кто искренен был, а кто фальшив.Но эпилог прочтя, не стоит плакать:Не изменить сюжеты, плачь не плачь.Нельзя о счастье в жизни только ахатьДа чтоб в судьбе поменьше неудач.Мы все уйдем туда, куда не знаем.Весна пришла, вновь каркают грачи.Но вечные часы, листы перебирая,Закончат эпилог в закатные лучи.<p>Николай Ивлеев</p>

Родился в 1937 году в семье крестьянина-кулака. Призванный на войну отец погиб, не доехав до фронта. С безграмотной матерью Николаю пришлось прожить трудное детство. Однако окончил техникум и заочно – политехнический вуз.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адриан Моул и оружие массового поражения
Адриан Моул и оружие массового поражения

Адриан Моул возвращается! Фаны знаменитого недотепы по всему миру ликуют – Сью Таунсенд решилась-таки написать еще одну книгу "Дневников Адриана Моула".Адриану уже 34, он вполне взрослый и солидный человек, отец двух детей и владелец пентхауса в модном районе на берегу канала. Но жизнь его по-прежнему полна невыносимых мук. Новенький пентхаус не радует, поскольку в карманах Адриана зияет огромная брешь, пробитая кредитом. За дверью квартиры подкарауливает семейство лебедей с явным намерением откусить Адриану руку. А по городу рыскает кошмарное создание по имени Маргаритка с одной-единственной целью – надеть на палец Адриана обручальное кольцо. Не радует Адриана и общественная жизнь. Его кумир Тони Блэр на пару с приятелем Бушем развязал войну в Ираке, а Адриан так хотел понежиться на ласковом ближневосточном солнышке. Адриан и в новой книге – все тот же романтик, тоскующий по лучшему, совершенному миру, а Сью Таунсенд остается самым душевным и ироничным писателем в современной английской литературе. Можно с абсолютной уверенностью говорить, что Адриан Моул – самый успешный комический герой последней четверти века, и что самое поразительное – свой пьедестал он не собирается никому уступать.

Сьюзан Таунсенд , Сью Таунсенд

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее / Современная проза
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза