Самооборона

Ни я, ни Миранда прежде не бывали во Фриско и с легким сердцем доверили управление компу. По прямой до нашего нового дома было меньше мили, однако машине пришлось сделать крюк почти вчетверо длиннее по сужающейся прямоугольной спирали — сперва налево (на юго-восток) по Береговому шоссе, потом направо на Восточную Миллбрейскую авеню, потом опять направо на Эль Камино Реал, вновь направо по Центральной, еще раз направо на Монтерейскую и уже оттуда, наконец, налево на Сосновую. Оставив машину на улице (гаража в снятом нами жилище, увы, не было), мы прошли в дом.

— Какая удобная точка, — заметила Миранда, высовываясь в окно; было видно (и слышно), как с юго-востока заходит на посадку очередной лайнер. — Отсюда хорошо просматривается глиссада как при курсе 280, так и 10. Теоретически садящийся самолет можно сбить прямо из этого окна.

— Надеюсь, ты не собираешься этого делать? — всерьез обеспокоился я.

— Нет, конечно. Во-первых, нам не нужны лишние жертвы и разрушения на земле, во-вторых, они же все прилетят на разных самолетах, а не на одном.

Я не был уверен, что «во-первых» для нее действительно важнее, чем «во-вторых», но вслух лишь выразил удивление, что нам удалось снять жилье в таком ответственном месте без всяких полицейских проверок.

— А все равно бесполезно, — пожала плечами Миранда. — С Берегового шоссе стрелять еще удобнее. Или с катера в заливе. Проще оказалось оборудовать гражданские лайнеры противоракетными системами, чем устраивать вокруг аэропортов и вдоль взлетно-посадочных курсов гигантские зоны отчуждения. Впрочем, от боевого лазера и эти системы не спасут. А его запросто можно поставить в кузов простого пикапа.

— Ладно, — зевнул я. — Не знаю, как тебе, а мне двух часов сна явно недостаточно.

— Не хочешь посмотреть свежие экономические новости?

— Хочу, но со свежей головой, — непреклонно заявил я и отправился досыпать.

Я полагал, что и Миранда нуждается в отдыхе не меньше моего, но она, похоже, и впрямь могла не спать сутками, когда ею овладевал охотничий азарт. Когда пять часов спустя она разбудила меня, выяснилось, что она уже успела купить патроны и бинокль с функциями поиска, распознавания и стабилизации изображения, а еще приготовила ланч. Но главная новость заключалась в том, что из Майами вылетел Оливейра.

— Быстро он собрался, — качнул головой я.

— Потому что следствие по делу о смерти Дельгадо быстро набирает обороты. Им приходится — прошла утечка в СМИ, а там, сам понимаешь, любят такие сюжеты. Растворенный труп в сейфе и все такое…

— Даже не спрашиваю, кто организовал эту утечку, — усмехнулся я.

— Ты все правильно понял, — улыбнулась Миранда в ответ. — Предъявить Оливейре пока что нечего, но он предпочел рвануть в Союз, пока его не связали на всякий случай подпиской о невыезде. Вероятность, что его привлекут хотя бы как свидетеля, на самом деле не слишком высока, но он ее учитывает. В общем, часа через полтора он будет здесь.

Время еще было, и я, начав прямо за ланчем, просмотрел финансовые сводки. Процесс, запущенный мной накануне, продолжал развиваться. Я увидел возможность частично отыграть свои убытки, скупив кое-какие упавшие, но перспективные акции; одновременно мне удалось усилить давление на компании, связанные с Альянзой. Точнее говоря — усилить впечатление такого давления, но в финансовом мире принцип «то, во что люди верят, важнее, чем то, что есть на самом деле» проявляется ярче, чем где-либо еще, за исключением разве что религии и шоу-бизнеса (если между последними двумя вообще стоит проводить границу). Не было сомнения, что представители Альянзы уже навели справки о наших с Мирандой компаниях и убедились, что это очевидные подставные конторы, появившиеся из ниоткуда несколько дней назад. Что, разумеется, лишь усиливало впечатление таинственного и грозного врага, проводящего разведку боем перед настоящим ударом. Ударом, где на кону будут уже не десятки миллионов, а миллиарды.