Самородок (СИ)

Баев расспрашивал с единственной целью — он хотел выяснить хоть что-то, имеющее отношение к психотронной установке — как она сюда попала, откуда вообще взялась? Домыслы, что нечто подобное создали сами мизайцы, он окончательно отмёл, как не имеющие никаких оснований.

— Ну, во-первых, не культы, а культ, — Лаони начал развивать следующую тему, насупившись ещё больше и ещё больше став похожим на недовольного бегемота. — Во-вторых, хочу напомнить, что все данные, которыми мы сейчас располагаем, имеем благодаря поверхностному ментоскопированию. Отсюда же и информация об этом культе, который называется не то Возрождение, не то Возвышение, как точно, непонятно, и что из себя представляет конкретно, хм, к сожалению, тоже, — и Лаони с вызовом посмотрел на инспектора. Баев прекрасно понял этот взгляд: что вы, мол, от нас хотите? Средневековое общество, цивилизация низшего типа, угрозы не представляет (вернее, не представляла), так чего ради изучать её досконально, время тратить, если основная задача выполняется, тислий исправно поступает на Землю, а сами мизайцы под ногами не путаются? Была бы насущная необходимость, засучили бы рукава, наизнанку бы вывернули, а так… Баев читал мысли Лаони как открытую книгу, и было ему от них отчего-то и горько, и обидно. Не за мизайцев, а за общее отношение. К другому миру, к другой расе, к иной цивилизации. И пусть человечество за десятилетия звёздной экспансии насмотрелось уже на всякое и всяких, но Ким всё равно не мог привыкнуть к такому вот отношению развитых и сильных к отсталым, неразвитым и слабым. Коробило Баева такое вот отношение — спесивое равнодушие сильного и могучего к никчёмной жизни и прозябанию низших рас, которым до него, давно вышедшему на галактические просторы, ещё столетия пути.

«А сам-то?» — мелькнула неприятная мысль. Ты же пришёл сюда с единственной целью — устранить нежданную помеху, неожиданно возникшую неизвестно откуда, чтобы можно было и дальше вгрызаться в недра, не оглядываясь по сторонам в ожидании смертельного удара из-за угла. Но нет, тут же осадил себя Баев, я подхожу к проблеме прежде всего как профессионал, я отвечаю в первую очередь за безопасность и спокойствие людей, за их надёжный тыл, и поэтому мне вовсе не безразлична судьба и будущее мира, в котором эти люди будут жить и работать.

— Но если будет отдан приказ о применении глубокого зондирования, — неожиданно продолжил Лаони и глаза его ожили и загорелись, — то мы, конечно, выясним всю подноготную! Но это, гм, в крайнем случае, вы же понимаете?

Баев понимал, профессия обязывала. Глубокое зондирование? Ишь ты! Действительно крайний случай, его даже передёрнуло. Последствия вмешательства в психику чужого разума на уровне подкорки непредсказуемы, результаты тоже сомнительны, как и сами средства.

— Отставить, — Ким с неприязнью посмотрел на обоих. Тоже мне, начальнички! Работать надо было, выяснять, сопоставлять, анализировать. Короче, делом заниматься, а не рассуждать потом о зондировании. Дознаватели, мать вашу! Ладно, не до них пока, сейчас важнее другое. Сейчас главное башня и та сволочь, что под ней засела. — Как идёт эвакуация?

Главный координатор с досадой ответил:

— Вы не хуже меня знаете сроки при чрезвычайных обстоятельствах.

Лаони же недоумевал: отчего капитан позволяет безопаснику тут так командовать, они же оба военные, у них субординация, звания и всё такое, а Кушевич по званию наверняка повыше, чем какой-то там инспектор. Или здесь особый случай? Выходило, что особый.

— Срочно передайте: пусть всё бросают и немедленно, вы слышите, немедленно покидают планету, все без исключения. Если я верно понимаю и оцениваю ситуацию, то времени у нас практически не остаётся. Догадываетесь, о чём я?

Повисло молчание. Потом до Лаони дошло. Он в растерянности указал на толпу:

— Вы думаете, это делают они? Все вместе?.. Но как, Иисусе?!.. Зачем?!

Баев возился с левой манжетой и поэтому ответил не сразу.

— Данные, которыми я располагаю, как раз и подводят к такому выводу, — и он коротко рассказал о башне и обрисовал ситуацию, что в связи с ней возникла. — Так что, в конечном итоге, у нас нет ничего, кроме этой толпы в ступоре и какого-то монстра, что командует из-под этой чёртовой башни! — закончил он. — И если те нападения на нас как-то связаны с медитацией толпы, а я уверен, что связаны, то будьте уверены — у нас на глазах готовится очередное. Знаете, чем оно грозит? Вот-вот, новыми жертвами, если не катастрофой. А на Мизае ещё полно людей, так что командуйте «форверст!». Оборудование — по боку, не до него, главное люди!

— А вы? — невольно вырвалось у Лаони.

— На мне последняя модификация защитного комплекта, штука надёжная, с самостоятельной программой, поэтому шансы более чем… И потом, это моя работа.

— Сравнять проклятый городишко с землёй, всего и делов-то, — пробурчал Кушевич, в котором вдруг проснулась и заговорила уязвлённая гордость боевого офицера, неожиданно загнанного на орбиту какими-то там мизайцами, при иных обстоятельствах справиться с которыми — раз плюнуть.