Самосуд

И перекрестился на пейзаж маслом, изображающий Железного Феликса на Лубянской площади — незыблемо стоящим на своей исконной голгофе, еще до вознесения.

* * *

Засекреченный завод «Дукс», упрятанный на улице Правды промеж бастиона Русской Народной Телерадиокомпании и Главного хранилища Центробанка, в советские времена производил велосипеды, пылесосы и истребительную авиацию, а в новую эпоху по конверсии перешел на сдачу помещений подпольным вьетнамским пошивочным мастерским.

Но юркие бессонные вьетнамцы были запущены в святая святых лишь для отвода госдеповских глаз. Сквозь стрекотание швейных машинок, через пыльные груды отшитых лже-армани до чуткого уха доносилось еще затухающее биение сердца отечественного приборостроения. За цехами, обеспечивающими Коньковскую одежную ярмарку, прятались тайные проходные в цеха, работающие на Гостехнологии.

Одолев залы, где тачались дедовским способом джинсы со стразами, актуальные кофточки и сумки «Прада», Иванов оказался у пыльной каптерки с растекшимся по трухлявому стулу рыхлым вохровцем.

Любой шпион тут бы и срезался, принявшись отгадывать давно всеми забытые пароли. Но Иванов знал, как работает пропускная система. Тысяча, свернутая пополам, на стол — и покрасневшая от подозрительности вохровская рожа приняла снова язвенный зеленоватый оттенок. Семафор сработал. Путь открыт.

Иванов вошел и огляделся. Тут он раньше бывал — курировал производство. Курировал-курировал, да не выкурировал. Генерал не зря тревожится: именно у его отдела это производство на контроле. Ему теперь и разгребать.

Все образцово и инновационно. Станки, стерильные полы, снежно-белые стены, люди в хирургических халатах снуют взад-вперед, словно поршни, разгоняющие титанический паровоз российских инноваций до каких-то уже совершенно неприличных скоростей.

Сверившись с картой, Иванов шагнул в левый коридор, добрался до нужного кабинета и тихо открыл дверь.

Мастер в аккуратном синем комбинезоне корпел над микросхемами. В воздухе стоял запах горячей канифоли. Лысина интеллигентно отсвечивала в белом сиянии ртутных ламп.

Мягко чмокнул замок и еще нежнее — пистолетный затвор. Мастер испуганно обернулся.

— Знакомы? — спросил Иванов, показывая ему фото на MMS.

Тот закивал, неразборчиво замычал что-то, торопясь и давясь словами.

— И что случилось? — вежливо и спокойно поинтересовался Иванов, упираясь глушителем «Стечкина» мастеру в кадык.

— У нас… У нас все нормально было… ОТК ж прошло… — прохрипел мастер.

— Телевизор смотрите? — покачал головой Иванов.

Мастер побледнел пуще прежнего, попытался проглотить ком в горле, да не смог: ствол кадык не пускал.

— И что в этом нормального? — продолжил Иванов. — Это либо преступная халатность, либо диверсия потенциального противника. Мне надо знать, что именно.

Мастер замотал головой, силясь что-то сказать.

— Я просто собрал… Как всех остальных… Голову даю!

— Ничего не напортачил? — уточнил Иванов строго, чуть ослабляя давление.

— Нудыкъепта… — вырвалось у мастера экспрессивное. — Что там можно напортачить? Кукла надувная сложней устроена! Только…

— Только?.. — насторожился Иванов.

— Во время Т.О. я в ней какой-то модуль новый нашел… Не стал трогать… Решил, что конструктор доставил… С него спрашивайте…

Иванов помолчал, вздохнул почти сочувственно и пожал плечами.

— Хорошо, спросим у конструктора.

Мастер кулем повалился на пол. Иванов придержал его немного, чтобы тот не стукнулся головой, и аккуратно отступил назад, стараясь не перемазать туфли в медленно растекающейся багровой луже.

* * *

Конструктора Иванов дождался в подъезде. Взлетел по ступеням и втиснулся в последний момент в изнасилованный вандалами маленький лифт, прижав очкарика к стенке.

— Михаил Семенович? Я к вам. В гости, — улыбнулся он, распахивая перед ним бабочкины крылья волшебной ксивы.

Хозяйского спаниеля Иванов упрятал в туалет, чтобы тот не мешался.

Пока кипятили чай и грели паяльник, познакомились. Михаил Семенович все крутился и ныл, что наручники запястья натирают, но Иванов ему объяснил, что как интеллигентному человеку ему, конечно, в связи с положением Михаила Семеновича очень сочувственно, но как профессионал он все-таки не должен давать волю эмоциям.

Сначала Михаил Семенович от всего открещивался. Утверждал, что не знает ничего и ничего не понимает. Потом в дело пошел как раз прогревшийся как следует инструмент, и разговор стал клеиться лучше.

Грантов конструктор от Сороса, Форда, Британского Совета или других подразделений ЦРУ вроде как не получал. Советско-спартанский интерьер утлой холостяцкой двушки в Бутово заставляли верить ему, и Иванов поверил — он вообще от природы был человеком доверчивым, это работа его немного закалила.

Но если не диверсия, то что? Халтура? Поломка?

— Давайте вместе разбираться! — предложил Иванов покрасневшему от натуги конструктору. — Вот схема устройства «КПМ-2010», которым оборудованы все наши суды. Дизайн кастомизируется и выполняется под человека. Шестьдесят процентов продукции завода «Дукс» выглядят как женщины, сорок — как мужчины.