Читаем Самосвал полностью

И, Свет, я хочу сказать это и тебе. Будь счастлива и не попадайся никому в этом мире. Потому что всем им плевать на тебя. Не подумай, что я хочу тебя загрузить или там пропиарить себя как офигенно ужасного и великого астролога. Просто я хочу тебе сказать, что в этой ерунде — ну, астрологии в смысле — правда есть смысл, недаром я шесть лет учился на толкователя снов и звезд. И вот этот твой сон: микрофон, который ты держишь в руках, он сказал мне вот что.

— Света, которой приснился микрофон, в опасности, — сказали мне звезды, потому что я работаю по ночам, не верь астрологам, которые дрыхнут ночью, — потому что микрофон символизирует, во-первых, башню, а башня — это всегда падение, а во-вторых, башня в мифологии древних народов Вавилонского Междуречья, это ступени вниз, несущие тебя к земле быстрее, нежели ты сумеешь убежать наверх.

Ну, такая фигня типа эскалатора, понимаешь, о чем я?

Ты точно уверена, что у тебя нет врагов? Я не то чтобы навязываюсь и не хочу, чтобы ты подумала, будто тебя разводят на бабки, но, если подумаешь хорошенько, можешь заказать услугу “Кто тебя окружает”, и я позабочусь, чтобы ты оплатила только 40 процентов от ее стоимости. Извини, это максимум, что я смогу сделать. Она безумно дорогая и требует гадания на расплавленном серебре, мы делаем ее фактически в убыток себе. Но мне все равно: ты хороший человек. В общем, смотри. Если что, скидка 60 процентов[8].

Кстати, если ты и правда хочешь, как ты говоришь, убедиться, что все это не лажа какая-то, мы запросто можем встретиться. Я ведь живу, как и ты, в Кишиневе. Кстати, совсем недалеко от твоей 37 школы, где тебя, как ты говоришь, все уже задолбали. Можем встретиться, и я лично покажу тебе свой кабинет — я работаю дома, — откуда очень хорошо видно небо. А еще у меня глобус Вселенной, а вот больше на столе ничего нет, потому что работа со звездами не терпит бардака. Пока. Держи хвост пистолетом и не верь взрослым.


Искренне твой, сотрудник астрологической службы “Опиния”, Маг Второго Круга, магистр Академии Солнца, обладатель официальной лицензии толкователя снов (номер 453473937, Регистрационная Палата РМ), Владимир Лоринков».

* * *

— Это мой сын, — говорит он.

— Возьми платок, вытри кровь, — бросает мне комочек ткани он.

— Я тебе его не оставлю, — качает головой он.

— Спасибо, мне и не нужен платок, — говорю я.

— Я говорю о мальчике, — раздраженно бросает он.

— А, — мычу из-под платка я.

— Надеюсь, я четко все объяснил? — спрашивает он.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее
Судьба. Книга 1
Судьба. Книга 1

Роман «Судьба» Хидыра Дерьяева — популярнейшее произведение туркменской советской литературы. Писатель замыслил широкое эпическое полотно из жизни своего народа, которое должно вобрать в себя множество эпизодов, событий, людских судеб, сложных, трагических, противоречивых, и показать путь трудящихся в революцию. Предлагаемая вниманию читателей книга — лишь зачин, начало будущей эпопеи, но тем не менее это цельное и законченное произведение. Это — первая встреча автора с русским читателем, хотя и Хидыр Дерьяев — старейший туркменский писатель, а книга его — первый роман в туркменской реалистической прозе. «Судьба» — взволнованный рассказ о давних событиях, о дореволюционном ауле, о людях, населяющих его, разных, не похожих друг на друга. Рассказы о судьбах героев романа вырастают в сложное, многоплановое повествование о судьбе целого народа.

Хидыр Дерьяев

Проза / Роман, повесть / Советская классическая проза / Роман