Самоцветная Империя

Через миг она поняла, что было сказано, ахнула и отшатнулась.

Юси Табито выпрямился во весь рост, снял очки и небрежно отбросил их в сторону; стекла со звоном разбились о стену. Растерянная улыбка исчезла с лица, зубы обнажились – куда больше, чем возможно для человека.

– Я слишком увлекся, – произнес он, и низкий, рычащий голос, ничем не напоминающий тихую речь студента, наполнил зал. – Но это сейчас уже безразлично, не правда ли? Вам некуда бежать, люди.

Ясаона охнула, отпрянув к стене. Токэн мгновенно заслонил ее, выхватив из ножен меч; но Юси лишь бросил взгляд в его сторону, и воина вздернуло в воздух, дважды припечатало о стену. Он бессильно сполз на пол.

– Сэнси! – испуганно вскрикнула Ясаона, бросившись к потерявшему сознание бойцу.

Фуго вжался в стену, выставив перед собой руки. По его лицу катился пот; кровь магов в семье сказалась – сейчас купец остро ощущал, как от лже-студента веет холодной, темной и злобной силой.

– Драконы Небесной Горы и все предки, защитите от зла… – забормотала Саяку, и тут же поперхнулась словами, когда Юси лениво повернул голову к ней.

Спокойным оставался только Коданси за своим столиком. За его спиной у лестницы замерла Андзинь.

– Я не думал, что меня можно легко выявить, – лже-студент медленно поднял руку. Угольно-черные когти прорвали подушечки пальцев, выходя наружу и маслянисто поблескивая. – Но странное дело, меня словно тянуло раскрыть себя.

– Истории, – спокойно сказал Коданси. – Твое племя тянет к ужасу. Как только начали рассказывать – ты оказался в плену этих сказок, тебя потянуло воплотить их, даже ту, что рассказал сам. Кто-то из ваших князей смог бы сопротивляться зову – но ты же не князь, верно? Тебя особенно потянуло, когда господин Фуго поведал свою, о призраке-охотнике?

Юси кинул быстрый взгляд на купца. Тот побледнел как бумага.

– И освещение, – продолжил Коданси. – Прорези на бумаге каждого фонаря здесь отбрасывают свой узор, который манит тебя, гасит желание уйти. Ты бы легко прошел сквозь снег – но тебе не хотелось покидать гостиницу. А с каждой вспышкой страха ты становился все спокойнее, все довольнее. Сведущему нетрудно это заметить.

Юси поднял голову к потолку, посмотрел на светильники. Сквозь его кожу проступали очертания костей, мерцающих черным сиянием.

– Ловушка, – тихо сказал он.

– Ловушка, – согласился Коданси. – С того момента, как я узнал о появлении темного духа в округе, я готовил такой обряд. И теперь я знаю, кто ты. Ши-джинг, пожиратель-притворщик. Надевающий тела людей и меняющий их… как собирался и сейчас поступить, правда?

– И теперь я знаю, кто ты, лже-трактирщик, – прошипел темный дух. Его глаза залили скользящие тени, узор костей под кожей складывался в нечеловеческий скелет; волосы вытягивались, превращаясь в острые иглы. – Или ты будешь отрицать свое имя, Кай Джалин?

Коданси засмеялся, вставая со стула.

– Отрицать? Встретив свою добычу? Никогда.

Он демонстративно извлек из-под рубашки серебряный медальон мага; в центре безупречно выгравированного знака «пять» багрово мерцал альмандин.

На краткий миг повисла тишина. Гости не смели даже дернуться, и не могли отвести взгляда от заклинателя и духа, замерших друг напротив друга.

А потом Юси клокочуще расхохотался; кожа на его руках пошла трещинами, выпуская острую щетину.

– Ты действительно кровный маг? О, Убийца Духов, а я на миг усомнился в своей победе!

Он торжествующе вскинул руки, сверкнув черными когтями в свете ламп.

– Твоя сила же будет бессильна против меня – неужели ты думаешь, что я дам хотя бы капле твоей крови меня коснуться? Или, может, интереснее закрыться от нее чужой…

Юси выразительно обвел взглядом всех гостей. Те застыли, скованные ужасом и тяжелой, давящей силой, исходившей от ши-джинга.

– Твое искусство заклинателя тем более бессильно, – продолжил дух. – Я слишком быстр, чтобы дать тебе шанс начертить печати и произнести слова. Единственным спасением для тебя было бы начертить их заранее – но я бы почуял любой знак, выписанный более часа назад!

– Это так, – сказал Кай Джалин. – Твое племя – искусные обманщики, и не менее искусные бойцы.

Юси шагнул к нему, широко раскрывая рот. Вместо языка из него показался сгусток дергающейся тьмы с тысячью шипов на конце.

– Но люди тоже могут лгать, – закончил заклинатель. – Хан.

Нестерпимым, ярким светом полыхнули знаки на полу, на стенах, на потолке. Начертанные краской одного цвета с поверхностью, они были невидимы до сих пор – и теперь же засияли, озарив все вокруг холодным свечением.

Этот свет заключил Юси в эфемерную клетку, что была прочнее стали, сковал его, и темный дух испустил вопль ярости и изумления, отдавшийся в сердцах и душах всех, кто был рядом.

– Печатей не было! – взвыл ши-джинг. – Как? Когда ты успел?!

Кай Джалин не ответил ничего. Он просто коснулся своего медальона, и отбросил в сторону кусочек камня – выдолбленный альмандин, прикрывавший настоящий знак.

В этот самый миг дух, притворявшийся Юси Табито, понял, как ошибался. В серебро на груди заклинателя был оправлен аметист, камень совсем иного Искусства.