Самоубийство исключается. Смерть в аренду

– Извините, я думала, это не имеет значения, – последовал неубедительный ответ.

– Но, по-видимому, это какие-то деловые отношения?

– Да, только не стоит спрашивать меня, в чем они заключались, потому что я просто не смогу сказать вам. Он всегда делал из этого страшную тайну. Меня это даже пугало.

– Чего же там было пугаться?

Миссис Илз слегка поежилась.

– Дюпен, – пробормотала она. – В нем есть что-то ужасное. Он очень меня пугает.

Несколькими минутами позже Маллет оставил миссис Илз. Его голова была забита свежими фактами и впечатлениями, а в кармане находился листок бумаги с напечатанным текстом. В ходе дальнейших расспросов Маллету больше ничего не удалось выведать у миссис Илз относительно того, какого рода бизнесом ее муж занимается с Дюпеном, и то, как она настаивала на своем неведении, убедило детектива в ее откровенности. Он смог выяснить только одно: этот бизнес был тем или иным образом связан с поездками за границу, но куда и когда совершались поездки, она не могла или не хотела сказать.

Маллет вышел из маленького кабинета в коридор, ведущий ко входной двери. В этот момент шуршание юбок за углом подсказало ему, что недовольная горнечная не была совершенно равнодушна к делам своей хозяйки, как прежде казалось. Он догнал ее в прихожей и спокойно спросил:

– Вы подслушивали под дверью, я полагаю?

– Да, – вызывающе ответила она. – И более того, могу вам кое-что сказать.

– Ну так говорите.

– Я знаю, когда капитан ездил за границу, и она тоже знает, что бы там ни говорила.

– Оставим вашу хозяйку. Вам откуда это известно?

– Я слышала, как он говорил об этом, точно так же, как только что слышала вас, понимаете? «Сегодня вечером я отправляюсь в небольшую поездку за границу», – сказал он ясно, как я говорю сейчас.

– Когда это было?

– Утром, когда он приходил повидаться с ней.

– Утром какого дня? – раздраженно спросил Маллет.

– В пятницу, тринадцатого числа, – ответила горничная с мрачной убежденностью. – Такую дату просто так не забудешь. А отправляться в поездку – я бы ему сказала, что ничего хорошего из этого не выйдет.

Лицо Маллета не выражало никаких эмоций, и девушка, жадно всматривавшаяся, какой эффект произведет ее разоблачение, была явно разочарована.

– То, что я вам рассказываю, правда, – добавила она.

Вместо ответа инспектор спросил:

– Как ваше имя?

– Дауэс, Флоренс Дауэс. И я…

– Ваши показания нам могут понадобиться. Где вас можно найти?

– Только не здесь. Когда закончится эта неделя, уж точно. Могу вам обещать, – злобно выпалила она.

Продолжая оставаться бесстрастным, Маллет записал адрес, который она назвала, и вышел на мокрую, обдуваемую ветром улицу.

«Если бы миссис Илз продала еще что-нибудь из своих вещей, чтобы заплатить жалованье горничной, – подумал он, ступая по залитому водой тротуару, – она бы избавила себя и своего мужа от многих неприятностей».

Глава 19 Плоды размышлений в спокойной обстановке

Понедельник, 23 ноября

– Да, это та же самая пишущая машинка, – сказал Франт.

Они с Маллетом стояли у стола и смотрели на два письма, напечатанные на фирменном бланке «Лондон энд империал эстейтс компани лтд.». Инспектор взял увеличительное стекло и некоторое время внимательно изучал документы.

– Да, – наконец произнес он и выпрямился. – Это письмо, – он показал на одно из них, подписанное лордом Генри Гавестоном, – было напечатано на машинке, которой я пользовался сегодня утром. Вы видите, буква «с» немного выбивается из ряда? И если посмотреть в лупу, можно увидеть крошечный дефект на поперечине заглавной «J». Попросим эксперта уточнить, но для нас и этого достаточно.

Франт сиял, потирая руки и дрожа от волнения.

– Ей-богу, мы до него добрались! – воскликнул он и посмотрел на своего шефа. Увиденное в его глазах заставило его добавить с некоторым сомнением: – Разве не так, сэр?

Маллет задумчиво нахмурил лоб. Затем начал пощипывать себя за усы, да так, что, казалось, выдернет волоски с корнем. Некоторое время он стоял молча, словно не слышал восклицания сержанта. Наконец медленно повернулся и сдержанно сказал:

– Добрались ли? Давайте присядем и спокойно все обдумаем.

Он сел за письменный стол и достал из ящика лист бумаги. Франт устроился напротив инспектора, его возбуждение вдруг сменилось неприятной вялостью.

– Во-первых, – проговорил Маллет, откручивая колпачок авторучки, – кто «он»?

– Ну, Илз, я думаю, – сказал сержант.

– Илз, – повторил инспектор и написал это имя вверху листа. – Мотив?

– Деньги, – тут же дал объяснение Франт. – Деньги и ревность, а также, может быть, страх разоблачения в двоеженстве.

Маллет записал в графу «Мотив»: «деньги, ревность, разоблачение».

– Доказательства? – был его следующий вопрос.

– Письмо в банк, – последовал готовый ответ.

– Вы имеете в виду, что он мог написать его, – уточнил Маллет.

– Да, конечно. Кроме этого, больше ничего.

– «Доступ к машинке», – записал Маллет.

– Он мог подложить его в бумаги Баллантайна, и таким образом оно попало в офис, – продолжил Франт.

– Хм. Мог ли? Атташе-кейс Баллантайна был всегда на запоре, помните?