Самоубийство. Подготовка (СИ)

Дальше, где я в воду залазил, мидии собирал - там пионерлагерь, скамейки под навесами, на этой скамейке, помню, с девчонкой целовались-сидели (я эту любовную историю, пожалуй, обрежу - какое-то не то настроение, чтобы об этом писать. Я же, вообще-то, иду по берегу, набрав мидий, на рыбалку, на Змеиный мыс, и под это дело все как-то больше детское в голову лезет - игры, баловство всякое, рыбалка с козла (хотя я, конечно, все это пишу позже, во флигеле, вы знаете, но все же), а романтическая линия что-то не пляшет) в юные школьные годы и с пацанами во всякие игры играли - чаще всего попросту прыгали с этих навесов в песок, кто дальше (опять про ту девчонку вспомнил, да что ж ты будешь делать. Я ведь и познакомился с ней здесь же, на этом же месте. Валялись с друзьями на пляже, курили, и тут она подошла, так и познакомились. Но больше уж про нее не буду - ухожу с этого места).

Чуть дальше от лагерного пляжа - наш семейный ареал. Здесь, во-первых, под горой стоит сейф Ивахненок (по сравнению с нашим, у них сейф совсем мелкокалиберный), и тут же, возле сейфа - их лодка. Здесь у нас было принято семьей располагаться на пляже - те самые мои дядька Вова и тетка Люда с моими кузинами всегда здесь раскладывались, когда на пляж приходили. Это у них была целая китайская церемония - не знаю, откуда взялось, видимо, от того, что поначалу кузины Наташа и Людочка были маленькие, и им нужно было устраивать шалаш, чтобы они не обпеклись на солнце. Потому что ни мама моя, ни, скажем, тетка Оля, никогда таким не занимались - просто брали покрывало, чтобы на нем сидеть, и полотенце, чтобы вытираться, не говоря уже обо мне - я на море никогда ничего не брал, а, искупавшись, лицо вытирал майкой, остальное сохло само собой, валялся же прямо на песке. Дядька же, идя на море с Людочкой и Наташей, кузинами, устраивал целую церемонию - выстругивал четыре палки (такие круглые лопатные держаки или же квадратные рейки, он их заострял снизу, чтобы были как кол и втыкались в песок), брал простыню и бечевки, чтобы, значит, ими приматывать простыню сверху к воткнутым в песок кольям - получался навес, под ним можно было сидеть, и на тебя не попадало солнце. Якобы. Потому что солнце всегда светит сбоку и с разных сторон - законы физики, а халабуду эту как поставил, так она и стоит. Поэтому люди под такими навесами вечно перемещаются, кому солнце светит, ссорятся за место. Мне всегда смешно смотреть, как люди отдыхают на пляже под халабудами из простыней. Такое бесполезное занятие, но вот такой был церемониал у дядькиной семьи - иначе им, видимо, некомфортно было на пляж ходить. Мама же моя или тетка Оля, когда шли на пляж с дядькой и кузинами, под халабудой не ложились, а раскладывали покрывало рядом, не участвовали в борьбе за место. Я и подавно - лежал рядом в песке. Это когда вообще ходил на пляж со всей семьей - а бывало это чрезвычайно редко, групповые семейные купания не для меня. Одно мне в них нравилось, в этих семейных купаниях. Раньше ведь, при совдепии, пластиковых бутылок не было, и напитки не продавали на каждом углу, как сейчас. Поэтому люди брали с собой на пляж ситро в стеклянных бутылках и, чтобы охладить, зарывали бутылки в песок у воды - паршивенько это, честно говоря, охлаждало, потому что вода летом теплая, как чай, но мне нравилось. Просто эстетически - торчат из песка горлышки бутылок. Откопал - выпил. Такой церемониал мне нравился. Стоит ли говорить, что дядька обязательно брал на море ситро в бутылках и их так охлаждал, если уж он палки строгал для шалаша и тащил их на пляж с простыней. Конечно же, он брал и ситро.

Здесь же, если встать рядом с лодкой Ивахненок и смотреть вверх на гору мимо их же сейфа - отхожее место отдыха. Это сверху на горе такая выемка - со стороны моря ее скрывает растительность, кусты, а от пионерлагеря отделяет проволочный забор. Там, в этой укромной яме, любят собираться алкаши, малолетки и всякое прочее хулиганье. Чтобы выпить водки, покурить и пообщаться в живописном месте. Место удобное тем, что скрыто от взоров, никто их там не видит, зато они видят всех - идет, скажем, какой-нибудь мелкий пацан снизу по берегу или сверху по лагерю, так эти хулиганы его из своего укрытия увидят, чтобы подойти и деньги забрать, например, или просто избить для развлечения. Я и сам там, бывало, в детстве сиживал с друзьями. Один там минус - говно. Эти же люди, которые там отдыхают, там же и по нужде ходят, ладно по малой - в кусты, но и по большой ведь далеко не уходят. Так что, где пьют, общаются, там же и кучки кругом, вонища от них. Впрочем, времена сейчас иные и люди другие, это все раньше было - советский человек, вообще, к говну был привычен и терпим.

- О говне -