Самоубийство Пушкина. Том первый

Поговорим об этих травах, которые в системе русского суеверия главенствуют и которые, в самом деле, стоят нашего удивления и почтительного к себе отношения. Хотя бы потому, что очень буйно растут на нашей литературной почве и до сей поры.

Вот несколько строчек из вполне современного сочинения, которые немедленно будут узнаны всеми. Тайна обаяния того произведения, из которого они взяты, и заключается, пожалуй, в том, что трогает оно те самые тайные и сокровенные струны, которые настроены были в нашей душе в пору её языческого детства и отрочества.

«Ай да крем! Ай да крем! — закричала Маргарита, бросаясь в кресло.

Втирания изменили её не только внешне. Теперь в ней во всей, в каждой частице тела, вскипала радость, которую она ощущала как пузырьки, колющие её тело…».

Это из «Мастера и Маргариты».

Прежде того Маргарита раскрыла коробочку, которую подарил ей Азазелло. В коробочке был жирный желтоватый крем. Ей показалось, что он пахнет болотными травами и лесом.

Намазавшись кремом, Маргарита стала ведьмой.

Ведьмой только так и можно было стать.

Достаточно было натереть тело мазью, которая так и называлась — «ведьминой».

А ведьмы (это прежние, стародавние) способны были творить, особенно против соседей, разнообразные козни. И самое страшное то, что ведьма могла остановить у коровы молоко. Тут уж не надо долго думать, чтобы определить точно — поверье эти родилось в деревне, в деревенской среде. Ведь так и было, самое страшное, что можно приписать нечистой силе, самая страшная беда в прежнем крестьянском хозяйстве и дворе — утратить вторую кормилицу после хозяина — корову.

И не от удивительной ли метаморфозы, происходящей с луговой растительностью и непостижимым образом становящейся молоком, произошла вера в великую неразгаданную силу трав.

Вспомним названия некоторых. Разрыв. — трава, одолень-трава, мужской корень, сонное зелье, петров крест, трава-прикрыш.

От каждого названия отдаёт то силой, то тайной.

Любопытно было узнать, существовали и есть ли на самом деле такие травы. Откуда в милую траву столь великая вера?

Ведунов и колдунов не расспросишь. Хотя специалистов по травам и теперь великое множество. Древний способ врачевания целебной силой природного снадобья, разлитого в тончайших жилах растений, снова правит миром.

Бывшие ведуны теперь называются проще — травниками. Их окружают ныне тома вполне авторитетных, выверенных временем книг. И никто теперь не скажет так:

«Трава сия добра, а кто её знает, тот человек талант обрящет, а растёт красна и светла, листочки кругленьки, что денежки, собой в пядь, а цвет разный. Растёт кустиком по сильным местам раменским, ту траву держать торговым людям: носи при себе, где ни пойдешь, много добра обрящешь, а от людей честь будет и великою славой тот человек вознесётся».

Кто бы мог подумать, что всё это сказано о самом обыкновенном осоте.

И никто не поверит в наши дни, что есть такая мазь, которая поможет сделаться ведьмой.

Хотя в ведьм кое-где верят по-прежнему.

В конвертике, куда я когда-то начал складывать сведения об интересных мне, «колдовских травах», отыскалась вот такая газетная заметка.

Сотрудница какого-то западногерманского университета провела среди жителей республики любопытный опрос. Тринадцать процентов из тех, кого она спрашивала, уверены в том, что ведьмы в их стране есть. И самое главное, что здешние фармацевты пользуются этим. В аптеках там можно купить «ведьмину траву», которая, по словам рецептов, способна вывести ведьм во всей округе начисто.

А какую же это траву продают западногерманские знахари на вес золота? Скорее всего, это неприметное растение, которое зовут будрой. В конверте, который сейчас передо мной, сведения о нём такие. Выписал я их из старой книги о травах, которая называется «Зельник».

Если травы этой нарвать в ночь под первое мая, а затем сплести венок и надеть его на голову, то в деревне — а они почему-то не любят городов — можно будет всех ведьм угадать.

Какие еще бывают заветные травы?

Колдун в «Князе Серебряном» перечисляет их так:

— Всякие есть травы. Есть колюка-трава, собирается в Петров день. Обкуришь ею стрелу, промаху не дашь. Есть тирлич-трава, на Лысой горе растет под Киевом. Кто её носит на себе, на того ввек царского гнева не будет. Есть ещё плакун-трава, вырежешь из корня крест, да повесишь на шею, все тебя будут как огня бояться… Есть ревенка-трава, когда станешь из земли выдёргивать, она стонет и ревёт, словно человек, а наденешь на себя, никогда в воде не утонешь… А вот есть разрыв-трава, когда дотронешься ею до замка, али до двери железной, то и разорвёт их на куски…

В большом ходу были когда-то амулеты из трав и прочих растений, корней. Они могли наделить человека ясновидением, счастьем в любви, неуязвимостью в битве, защищали от непогоды и дурного глаза, сохраняли вечную молодость — все то, о чём не мог и мечтать человек в обыденности своей.

Ничем не подтверждённая вера в силу трав имеет столь мощные корни, что создавались государственные вердикты, которые звучат теперь весьма своеобразно.