Самоучитель танцев для лунатиков

Амина скривилась и наклонила голову. Томас никогда не любил ходить с ней на рыбалку. Или Моника говорит какими-то странными загадками, или ее память подводит. Девушка попыталась придумать, как бы разузнать об отце получше, но тут у Моники сработал пейджер, и они обе вздрогнули от пронзительного сигнала. Моника сняла аппарат с пояса и сморщила нос:

– Черт, надо идти… Ты еще не уходишь? Попьем кофе в столовой?

– Вообще-то, меня мама в машине ждет.

– Черт! Тогда, может, сходим куда-нибудь на неделе, выпьем по «Маргарите»? Поболтаем между нами, девочками? Ты мне все про своих парней расскажешь?

Амину снова передернуло, и она едва сдержалась, напомнив себе, что эта любопытная лахудра, вообще-то, стоит прямо перед ней.

– Отлично, я тебе завтра позвоню! – пообещала Амина и пошла искать папу.

– Вон там, – прошептала ей дежурная медсестра, когда девушка вошла в реанимацию, и Амина направилась в дальний конец палаты, где из-под белой занавески виднелись ноги Томаса.

– Пап, пока, – прошептала она, остановившись перед занавеской, – я пошла!

Томас выглянул и сделал ей знак зайти. Амина вдруг очутилась в небольшом пространстве, заполненном зловонным дыханием пациентки. Отец отошел, и она увидела седые волосы, разметавшиеся по подушке, словно рыболовные сети. Перед ней была пожилая женщина, на вид за восемьдесят, тонкая загорелая кожа казалась восковой.

– Инфекция распространяется, – сказал Томас и записал что-то в медкарте. – До утра не доживет.

– Обязательно об этом говорить?

– Мм?

– Ну, в смысле, прямо при ней.

Отец оторвался от медкарты и ласково улыбнулся дочери, как будто та спросила у него, достаточно ли зарабатывает зубная фея, продавая выпавшие молочные зубы.

– Я уверен, она и так уже знает.

Амине удалось разбудить Камалу только с третьей попытки. От холода девушка прыгала у машины с ноги на ногу – пыльная буря сменилась ледяным северным ветром. Сначала Амина громко постучала в окно, а потом стала колотить ногой в дверь. После очередного толчка Камала встрепенулась, ее сари зашуршало, и она подняла голову с подголовника. На лице, словно татуировка, проступил клетчатый рисунок обивки. Хлопая спросонок глазами, она хмуро посмотрела на Амину.

– Я поведу, – предложила Амина, и Камала, не говоря ни слова, молча пересела, открыв дверь с водительской стороны.

Амина взялась за руль.

– Включи первую передачу!

– Мам, я еще помню, как водить машину!

Камала отодвинулась и прижалась лбом к стеклу. Всю дорогу от госпиталя до шоссе она молчала. Амина скосила глаза, чтобы посмотреть, не заснула ли мать, но та внимательно глядела на идущую параллельно шоссе подъездную дорогу.

– Он так рад, что ты приехала! – сказала она.

Машина мчалась к выезду из города, в сторону пустынных районов индейских резерваций, заросших кустами полыни, что простирали вверх свои иссохшие на жаре пальцы. Альбукерке в июне представлял собой выжженную плоскость, умирающая от жажды пустыня с открытым ртом ждала июльских дождей, которые должны были принести ей облегчение.

Впереди показался въезд в городок Корралес, автомобиль постепенно спускался в долину, и воздух с каждой милей становился более приятным и прозрачным. Скоро шоссе станет широким, на смену полыни придут перекати-поле и роговик, и Амина увидит мягкие очертания тополиной рощи по берегам Рио-Гранде. Руки девушки расслабленно лежали на руле, когда она вела машину по извилистой, хорошо знакомой дороге домой.

Глава 3

В тот вечер Камала устроила настоящую кулинарную феерию. Она от души выспалась в машине, а потом еще и обнаружила, что в саду поспел ревень, и теперь уселась за стол на кухне, погрузив руки по локоть в миску с красной мякотью, которой вскоре было суждено превратиться в гори-чатни. На плите уже стояло несколько кастрюль, в которых что-то булькало и шипело.

– ИДИТЕ ЖЕ В МИР И ПРОПОВЕДУЙТЕ ВСЕМ ТВАРЯМ БОЖЬИМ! – орал из радиоприемника Морт Хинли.

– Хорошо! – крикнула ему в ответ Камала, закрывая крышку на чаше кухонного комбайна.

– ВОССТАНЬТЕ И ПОВЕДАЙТЕ ИМ ИСТИНУ!

– Почему бы нет!

– МОЛЧАНИЕМ НЕ ВЫИГРАТЬ БИТВУ ЗА МОРАЛЬНЫЕ УСТОИ И ИСТИНУ В АМЕРИКЕ! ТОЛЬКО БЕССТРАШИЕ СОЛДАТ БОЖЬИХ СПАСЕТ ЕЕ! ВОССТАНЬТЕ ПРОТИВ ДЬЯВОЛА ВО МНОЖЕСТВЕ ЕГО ИПОСТАСЕЙ! ВОССТАНЬТЕ ЖЕ!

– Да стою я, стою!

Комбайн ожил и заревел в руках Камалы, и она как-то чересчур восторженно запрокинула голову, словно Царство Божие должно было вот-вот пробить потолок и рухнуть прямо на кухню. Амина наблюдала за происходящим с безопасного расстояния, сидя на веранде, и тут ей в ногу ткнулось что-то мягкое и влажное. Опустив глаза, она увидела Принца Филипа, старого лабрадора. Возраст, однако, совершенно не мешал ему по-прежнему со щенячьим восторгом бегать за палкой, которую он и принес к ее ногам.

– Господи боже мой! – вздохнула Амина и бросила палку.