Как только Джеймс понял, что проблемы были вызваны его мыслями, ему не потребовалось слишком большого усилия, чтобы понять, что эти мысли были отголосками прошлого. Критической фазой когнитивной психотерапии является переход от осознания своего негативного мышления к тому, чтобы подвергнуть его сомнению. Вначале я задавал сократовские вопросы. Со временем эту роль взял на себя Джеймс.
Технику, которая очень помогла Джеймсу, когнитивные психотерапевты называют коллаборативным эмпиризмом. Мы решили рассмотреть мысли Джеймса о том, что он обязан обеспечивать семью и делать деньги. Один тест, например, был простым мысленным экспериментом. Я попросил, чтобы Джеймс подумал о другом нашем женатом трейдере, который недавно потерял деньги. «Вы назвали бы его плохим мужем?» — спросил я Джеймса. Конечно, Джеймс сказал «нет». Он понимал, что муж является хорошим или плохим в зависимости от отношений с женой, а результаты его ежедневной или еженедельной торговли тут ни при чем.
Другой простой тест я провел, когда наблюдал за торговлей Джеймса и дождался, когда у него появилась вереница выигрышных сделок. «Чувствуете ли теперь себя лучшим отцом, чем сегодня утром?» — спросил я его. Джеймс только улыбнулся.
Лучший тест произошел, когда мы пригласили на сеанс Викторию. К удивлению Джеймса, Виктория не волновалась по поводу денег. Она желала продолжить учебу и получить диплом, чтобы она могла преподавать и строить свою карьеру. Парадоксально, но она боялась заговорить об этом с Джеймсом, потому что думала, что будет выглядеть в его глазах плохой матерью, если захочет вернуться к работе. Она также не хотела, чтобы Джеймс решил, что она обеспокоена их финансами. Она утверждала, что была готова пережить относительную бедность и лишь хотела, чтобы они вместе воспитывали ребенка. Джеймс был рад тому, что Виктория ничего ни имела против периодического снижения дохода; Виктория была не менее рада, поскольку Джеймс согласился на ее возвращение к работе.
Впоследствии я намекнул Джеймсу, что его чрезмерные усилия делать деньги не только не делали его лучшим отцом и мужем, но фактически подрывали его репутацию главы семьи. Я посоветовал ему посмотреть, как соотносятся его периоды стресса и волнения с проявлением им родительской заботы. Он избегал общения, когда был расстроен во время полосы проигрышей, а это, подчеркнул я, и является пренебрежением интересами семьи.
Таким образом, Джеймс стал оценивать ситуацию по-новому. Настало время переходить к проверке его взглядов в обстановке торговли. Когда началась череда проигрышей, мы поговорили о том, как он оказывал давление на себя, как это вредило его торговле и семейной жизни и как он мог реагировать по-другому. На данном этапе особенно был полезен ориентированный на решение подход, и я попросил, чтобы Джеймс воспроизвел, что он говорил себе в последний раз, когда успешно преодолел период неудач. Он объяснил, что уменьшил размер сделок и некоторое время не думал об убытках, чтобы вернуться к своему обычному стилю. Это стало его основной стратегией всякий раз, когда он терял деньги в течение торгового дня.
Мы также эффективно использовали метафору с револьвером. После того как Джеймс несколько раз потерял деньги утром, я спросил, где его револьвер и готов ли он приставить его к голове во второй половине дня. Он согласился спрятать оружие в кобуру и частично снять напряжение, позвонив домой и взяв короткий перерыв. Слова поддержки со стороны Виктории напомнили ему о необходимости контролировать себя. Я понял, что Джеймс добился реальных успехов, когда зашел к нему в кабинет и, прежде чем смог сказать хоть слово, услышал: «Сегодня обошлось без револьвера». Я поздравил его и быстро вышел. Джеймс уверенно продвигался по верному пути, он становился психотерапевтом для самого себя.