Самовлюбленные, бессовестные и неутомимые. Захватывающие путешествия в мир психопатов

«Суть всего этого, — написал Пол Дж. Зак, — заключается в том, что некая инвестиционная компания считала: большинство инвесторов будут рады увольнениям на предприятии Sunbeam. Это совершенно бессовестный взгляд на проблему людей, которые теряют работу. Единственным плюсом можно назвать то, что все последовавшие данному совету остались ни с чем, когда год спустя цены на акции пошли ко дну».

* * *

Пока я изучал этот скучный, безликий и непонятный таким, как я, доклад, в голове родились мысли: «Если вы хотите стать злодеем, первое, что нужно сделать, — научиться быть непонятным. Не нужно притворяться Блофельдом и ходить в монокле, ведь журналисты больше всего любят писать об эксцентричных личностях. Больше всего нам ненавистны люди непонятные и скучные. Они губят нам репутацию: чем скучнее гость журналиста, тем скучнее интервью. Если есть планы и желание обрести могущество, которое влечет за собой большое зло, а при этом еще и улизнуть от ответственности, надо учиться быть скучным…»

7. Правильный сорт безумия

Через неделю после возвращения из Флориды я сидел в баре в северной части Лондона с другом — режиссером-документалистом Адамом Кертисом. Я очень эмоционально рассказывал ему историю Данлэпа, добавив красочное описание жуткой коллекции скульптур, фигурок и огромных портретов.

— А что говорит Элен по поводу твоего нового увлечения? — спросил он.

(Элен — моя жена.)

— Ей нравится, — ответил я. — Как ты знаешь, это редкость, когда речь идет о моих хобби, но не в этот раз. К тому же я научил ее пользоваться опросником Хаэра, так что она определяет психопатов среди наших знакомых. Оказывается, их очень много. И кстати, мне кажется, что статья Джилла на тему убийства бабуинов говорит о наличии… — я выдержал паузу, после чего мрачновато продолжил: — …Психопатических черт.

Я назвал ему несколько имен наших общих знакомых, которых мы после опросника считали психопатами. Адам приуныл.

— Как долго ты добирался до дома Эла Данлэпа? — спросил он.

— Ну, где-то часов десять на самолете, — пожал я плечами. — Потом еще до Миссисипи на машине часов пятнадцать.

— То есть в целом ты преодолел несколько тысяч километров, чтобы описать безумные черты характера Эла Дан-лэпа, — подвел итог Адам.

— Ну да, — кивнул я. И уставился на Адама.

А затем с вызовом добавил:

— Да!

— Ты напоминаешь средневекового монаха, — сказал Адам, — который пытается соткать гобелен из человеческого безумия. Отовсюду собираешь понемногу — а после сшиваешь все вместе.

Мы опять помолчали.

— Это не так, — не согласился я.

* * *

Почему Адам критиковал мой стиль работы, подвергал сомнению весь проект?

«Вообще он любит ко всему придираться, большой любитель спорить, — задумался я. — Если начнет активно критиковать мою работу, на которую я уже потратил много времени и сил, я не буду слушать, вот и все. Он известный критик. Да, точно: просто не буду слушать, что он говорит».

(16. «Неспособность принять ответственность за собственные поступки» — огромное количество оправданий собственному поведению, включая рационализацию и перекладывание вины на других.)

— Все мы делаем это, — прокомментировал Адам. — Я имею в виду журналистов. Мы собираем историю по кусочкам: катаемся по миру непонятно зачем, торчим у людей в доме с блокнотиком в руках в ожидании сокровища. А они, как правило, оказываются сумасшествием — крайним, предельным проявлением личности человека: страхом, паранойей, нарциссизмом… В общем, всем тем, что Руководство по психическим расстройствам называет симптомом. Именно на это мы тратим собственную жизнь и понимаем, что это все ненормально, только это не принято говорить вслух. Хватит думать о психопатах среди директоров. Скажи мне лучше, что твои изыскания говорят о нашей психике?

* * *

Я посмотрел на Адама и нахмурился. Где-то глубоко в душе я понимал, что он прав, хотя мне ужасно не хотелось признаваться в этом. За последний год я был во множестве разных мест: Гетеборг, Бродмур, штат Нью-Йорк, Флорида, Миссисипи… И все это чтобы вырвать безумие с корнем. Я вспомнил часы, которые провел с Элом, и те ощущения, которые испытывал каждый раз, когда он озвучивал что-то разумное, — какое-то дикое разочарование. Например, перед обедом я отметил кое-что, когда спросил про пункты 12 и 18: «Трудности воспитания в детстве» и «Склонность к совершению правонарушений в подростковом возрасте». Тогда я решил немного смягчить эти пункты.

— Многие нынче успешные люди в детстве устраивали бунты против учителей и родителей, принося много проблем. Думаю, в этом нет ничего плохого.

Но его ответ меня поразил:

— Я был весьма ответственным ребенком, серьезным и целеустремленным, всегда слушался и родителей, и учителей. А еще упорно трудился и стремился быть лучшим в школе. На все это уходило очень много энергии, так что сил и времени хулиганить не оставалось.

— У вас не было проблем с законом?