Самозванец

Луизе было около шестнадцати лет, когда ею увлекся заезжий французский офицер, маркиз де Клермон. Она вышла за него замуж и уехала во Францию. Клермон представлял собой недалекого человека, но бравого вояку и славного товарища. Луиза сильно привязалась к нему и – это было в самый разгар Семилетней войны – сопровождала его во всех походах. Много пришлось ей перенести. Однажды она по неосторожности попалась в руки пруссаков, которые хотели обесчестить ее, и только с большим трудом ей удалось бежать и после ряда переодеваний, скитаний, всяческих злоключений добраться до французского лагеря. Там ее ждала страшная весть: ее муж был тяжело ранен в грудь, и доктора не надеялись спасти его.

Луиза при первой возможности увезла мужа в Париж и там дни и ночи посвящала уходу за больным. Клермон медленно угасал, мучительная болезнь окончательно испортила его характер, он придирался к жене, ревновал ее без всякого повода ко всем и каждому, доводил до истерики и без того ослабевшую от бессонных ночей женщину – словом, жизнь превратилась для нее в ад. Она чувствовала, что долго не выдержит. Когда муж умер, она с облегчением вздохнула.

И вот новый удар! В припадке злобы на жену покойный, как оказалось после его смерти, составил завещание, по которому все его состояние переходило к дальним родственникам. Молодая восемнадцатилетняя женщина осталась в чужой стране с какой-нибудь тысячей луидоров, без родных, без друзей, без опоры…

К вдове обратилось несколько лучших юристов Парижа с предложением вчинить иск с целью объявить завещание недействительным как составленное в болезненном состоянии и умственном расстройстве. Однако Луиза с негодованием отвергла это предложение и решила покориться своей участи. Она переехала в скромную квартирку и решила, когда пройдет первый период горя, взяться за изучение какого-либо ремесла, что дало бы ей средства к существованию. Пока же она находила утешение в старых друзьях – книгах.

Однажды, когда она задумчиво шла по улице, на нее наехала карета. Упав от толчка, Луиза вывихнула себе руку. Карета сейчас же остановилась, оттуда выскочил какой-то господин лет сорока и, склонившись над пострадавшей, в испуге крикнул по-немецки: «Ах, боже мой, боже мой!» Это был князь Кребниц, ученый советник австрийского посольства в Париже.

Кребниц отвез Луизу домой, пригласил к ней врача и стал навещать пострадавшую. Через полгода они стали мужем и женой.

Кребниц был одним из самых образованных людей того времени. Он не любил никаких светских развлечений и целыми днями просиживал за работой или чтением. Луиза стала ему верным другом и помощницей: они вместе читали, вместе занимались, и нередко Кребниц приходил в восхищение от глубины ее суждений, меткости выводов и той легкости, с которой молодая женщина овладевала самым трудным предметом.

Но через пять лет Кребниц умер, оставив Луизу без всяких средств к существованию.

Год Луиза кое-как перебивалась в Париже, пока случайно о ней не вспомнили в посольстве. В ответ на доклад посланника императрица Мария-Терезия ответила приглашением Луизы в Вену, где молодой вдове из уважения к заслугам ее покойного мужа были пожалованы довольно приличная пенсия и звание статс-дамы.

Мария-Терезия сразу привязалась к этой серьезной, ласковой женщине. В тоне ее низкого голоса было что-то успокоительное, и так приятно было в минуту растерянности, душевного смятения, хаоса чувств прислушиваться к ее спокойным, полным рассудительности речам.

С Иосифом Луиза тоже как-то сразу подружилась. Он шел к ней с горем или сомнением, и она всегда облегчала его. Женщины он в ней не видел. Но это было не удивительно: никто решительно при дворе Марии-Терезии не видел женщины в молодой, красивой, умной, полной сдержанной страсти княгине.

Как мы уже упоминали, Луиза Кребниц сразу заметила нежный роман императора и Эмилии Витхан и взяла молодую парочку под свое покровительство. Она умела делать это незаметно, без тени навязчивости.

Когда Пигницер затеяла козни против Эмилии, Луиза энергично встала на защиту преследуемой. Вскоре увядшей Авроре пришлось потерпеть немалое поражение: когда она донесла на Турковского, то придворное общество отвернулось от графини, и Луиза легко добилась от императрицы отставки Пигницер от придворной должности: как-то неудобно было видеть придворную даму в роли политического сыщика.

Пигницер не успокоилась. Она донесла следственным властям на Витхан как на сообщницу Турковского. Однако это было в самом начале дела Турковского, когда только подозревалась его виновность, но еще не было известно о существовании заговора, да и вообще подозрения не складывались в реальную форму. Эмилия написала по требованию мужа известное читателям письмо, и Турковского выпустили, а Пигницер было предложено не совать нос в это дело: следственные власти знали об отношении императора к баронессе Витхан и не хотели подвергнуться немилости.