Самозванец (СИ)

Мы аккуратно стащили плёнку, чтобы не поднять слой пыли вверх, но Ляся всё равно начала чихать. И пока она приходила в себя, я проверил ящики стола. В верхнем лежали книги учёта, в среднем нашлись футляр под сигары и прочая сопутствующая атрибутика, а в нижнем — стопка разнообразных документов.

— Как думаешь, это кабинет кого-то из предков ректора?

Она помотала головой, указывая на портрет позади меня.

— Это Уолтер-Джек Тейлор. Тот, у кого предки ректора выкупили земли. Вернее, не у него самого, а у государства. Сразу после того, как сам Тейлор был взят под стражу и вскоре скончался в тюрьме.

— Скончался в тюрьме? Но почему?

— Дело тёмное. Большую часть замяли, скрыли и попытались отбелить. Но слухи всё равно ползли, а журналисты не стеснялись строить догадки и раздувать мрачную загадочную историю богатенького старого извращенца. Он, скажем так, очень вольно обращался с женщинами определённой профессии. И некоторых из них так и не нашли. И страшно представить, скольких не искали.

— Хочешь сказать, что Школу Героев построили там, где было поместье серийного убийцы?

— Ты смотришь на это как обыватель, уж прости, — бесстрастно произнесла она. — Земли ушли с молотка за копейки. А строить кампус дело затратное. Уверена, будь у моего отца задача провернуть нечто подобное, он поступил бы так же. Бизнес есть бизнес.

Лясю я недооценил. Под личиной скромной сдержанной девушки крылся расчётливый предприимчивый мозг акулы, несклонной к сантиментам. Возможно, дочь бывшего мафиози и должна быть именно такой. От генетики не уйдёшь.

К своему удивлению, понял, что такая часть её личности совершенно меня не отталкивает. Может, даже, наоборот, притягивала холодностью и нежеланием переводить всё в драму.

— Предки ректора были помешаны на легендах о Героях и были уверены, что в их роду был кто-то одаренный Печатью. Они мечтали отстроить академию супергероев еще пару сотен лет назад, и, как и многие другие, были уверены, что случится это совсем скоро. Были предпосылки, предзнаменования, но, как ты видишь, мы появились только сейчас, когда уже абсолютно все предзнаменования воплотились.

Я решил не уточнять, о каких именно предзнаменованиях идёт речь, и сосредоточился на истории этого места.

— А почему сейчас об этом никто не вспоминает. Я имею в виду, о прежнем владельце и его мутной истории?

— То дела давно минувших дней. И всех сейчас интересуем мы, а не какие-то страшные байки, которые можно рассказывать у костра. Тем более, как и упоминала раньше, детали дела засекречены, грязных подробностей не так много. А мы — как на ладони. И куда интереснее, чем старый психопат.

— А ты неплохо разбираешься во всём этом.

Она хмыкнула.

— Дела моей семьи тоже частично засекречены. Тут надо понимать, что если у тебя есть связи, то тебя, может, и прополощут в системе правосудия, но лишнего никому не расскажут. Особенно журналистам, которым только повод дай всё переврать, преувеличить и извратить. Так что мой дед хорошо приплатил кому надо за анонимность в своё время, поэтому отцу было сильно проще перейти на законные рельсы, когда он перестраивал свою Империю. И пусть я тогда была слишком мала, чтобы понимать, что происходит, кое-что всё-таки запомнила, а кое в чём разобралась уже позже. Но, как видишь, такие как Джонни, всё равно припоминают мне грехи моего семейства. От прошлого не отмоешься добела, даже если постараешься.

«Если только не оставишь прошлое в другом мире», — подумалось мне.

Ляся подсветила портрет, и я всмотрелся в лицо человека, в чьём обиталище мы сейчас находились. Показалось, что где-то уже его видел. Возможно, когда читал в сети об истории Школы, или же просто видел в его чертах лица сходство с кем-то, кого знал раньше.

Лицо было фактурное, но отталкивающее. Ледяной взгляд, чуть вздёрнутая верхняя губа, выражавшая презрение, надменный изгиб бровей. Старомодные тёмные одежды и шляпа лишь усиливали впечатление, что перед нами холодный призрак мрачного прошлого, тесно связанного с этим местом.

А потом луч фонарика Ляси выхватил его руки, покоившиеся на трости.

— Что это? — буркнул я и приник ближе, рассматривая заинтересовавшую меня часть картины. — Это тот самый пропавший перстень?

Ляся приникла к портрету вместе со мной и пришла к такому же выводу. Отрывистыми мазками были обозначены же самые чёрно-красные камни, сплетавшиеся в знак бесконечности.

— Дорогущий, видать. Этот хлыщ не скупился на цацки, — с презрением произнесла она.

— И что ты обо всём этом думаешь?

Она пожала плечами и нахмурилась.

— Не знаю… Мне не по себе здесь. И всё это не нравится. Ни он, — указала на портрет, — ни эта комната, ни тёмное прошлое этого здания. Может быть, зря мы сюда прокрались?

— А мне кажется — не зря. Может быть, кто-то возомнивший себя новым Уолтером украл перчатку и теперь ворует студентов, подражая своему психопату-кумиру?

— Но тогда пропадали бы только девочки, разве нет?

— Кто знает… Но наверное, ты права, и нам не стоит задерживаться здесь. Может, некоторым тайнам действительно лучше покоиться под слоями вековой пыли.