Сампагита, крест и доллар

В распоряжении пулитико есть множество способов для возмещения таких трат. Прежде всего «благодарность» частных компаний, заинтересованных в получении подрядов на общественные сооружения, которые предоставляет именно он. Заключая сделку с какой-либо фирмой, староста, мэр, губернатор, конгрессмен ставят свою подпись только тогда, когда им гарантирована определенная мзда. Обычно в документе указывается сумма, намного превышающая фактическую, разница идет пулитико и фирме. Эти средства называются английским термином kickback money — «удержанные деньги» — и служат главным источником обогащения пулитико. Кроме того, частные фирмы нуждаются в разрешении властей на расширение своей деятельности, в льготах (например, освобождение на какой-то срок от налога или снижение его) — за это тоже полагается мзда. Стараясь опередить конкурентов, фирмы сами идут с подношениями, и от них никто не отказывается. В оправдание приводится следующий аргумент: «Мы не лицемеры. Для чего же тогда мы находимся у власти?»[27] Эти слова, надо сказать, свидетельствуют, по филиппинским понятиям, не об отсутствии хийа, а об отсутствии деликадеса. Подобная практика существует, но о ней не стоит говорить откровенно. Поэтому фразы аналогичного содержания обычно произносят как шутку, хотя тут же добавляют: «Такова жизнь, здесь уж ничего не поделаешь», т. е. признают неизбежность взяточничества.

Пулитико имеют и узаконенные привилегии. Конгрессменам выдаются крупные суммы на содержание личной канцелярии, на представительство, в случае поездки за границу они покупают доллары по курсу 2 песо за 1 долл., тогда как все прочие должны платить свыше 6 песо.

И все же иногда не гнушаются прямым вымогательством. Здесь выработался даже известный штамп. События развиваются по определенной схеме: пулитико обрушивается с яростными нападками на того или иного бизнесмена (чаще всего китайца), обвиняя его в том, что тот «пьет народную кровь». Затем вдруг его пафос иссякает, а через какой-то срок становится известным, что он начал строить виллу, приобрел пакет акций преуспевающей компании, отправился в увеселительный вояж по Европе или Америке.

Второй компонент деятельности включает услуги людям своего избирательного округа, причем услуги личного плана. Для тао общество состоит не из классов, а из отдельных индивидов. Его, к сожалению, мало беспокоит вопрос о благополучии лиц равного с ним статуса, поэтому редко волнуют меры, принимаемые против людей его положения в целом. Он не видит ничего необыкновенного в том, что его интересы, интересы крестьянина, представляет в парламенте помещик. Напротив, это кажется ему единственно правильным — лишь бы тот не забывал о нем и делился крохами.

Теоретически выборные лица не должны удовлетворять личные просьбы, фактически же все обстоит иначе. Пулитико отлично знает, что невыполнение традиционных обязанностей на том основании, что это не входит в его компетенцию, или что это против закона, немедленно будет расценено как нарушение «внутреннего долга» и он окажется человеком уаланг хийа; слух об этом дойдет до других, и тогда нечего рассчитывать на их голоса в дальнейшем. Вот почему неукоснительно соблюдается правило никому ни в чем не отказывать. Специальные канцелярии с большим штатом служащих устраивают дела избирателей и следят, чтобы им было уделено соответствующее внимание. На рождество, например, практически всем избирателям отправляются поздравления. В это время 80 % всей корреспонденции в стране составляют рождественские открытки конгрессменов и сенаторов, обладающих правом бесплатно пересылать почту.

По утрам в доме филиппинского конгрессмена собираются не менее 20–25 просителей. Один из секретарей опрашивает их и за завтраком докладывает боссу. Тот обдумывает решение и затем объявляет его клиентам, которые почтительно ловят каждое слово патрона. Не раз присутствуя на таких приемах, я имел возможность убедиться, что просьбы имели личный характер и что их всегда выслушивали терпеливо, какими бы абсурдными они ни показались постороннему человеку.

Разумеется, это вовсе не значит, что между простым тао и пулитико действительно устанавливаются сердечные отношения. Субъективно они воспринимаются, как таковые, объективно же способствуют закреплению существующего неравенства. Для пулитико, имеющего солидные доходы, некоторые траты на поддержание «добрых отношений» отнюдь не обременительны и не угрожают его благосостоянию — он остается хозяином положения.