Самурай. Легендарный летчик Императорского военно-морского флота Японии. 1938–1945

Ливень не прекращался, время от времени видимость становилась нулевой. Шторм оказался под стать тому, в который я попал несколько дней назад, пытаясь обнаружить американский флот у Сайпана. Бомбардировщик страшно болтало, бросало то вверх, то вниз в воздушных потоках. Мы опускались все ниже и ниже и вскоре оказались прижаты к покрытой пеной волн поверхности океана.

Капли пота выступили на лице летчика. Он был близок к панике. В отчаянии он повернул ко мне свое бледное лицо и жалобно спросил:

– Где мы сейчас находимся?

Глупее вопроса нельзя было себе представить. От изумления я на несколько секунд лишился дара речи.

– Освободи кресло! Я поведу самолет вместо тебя! – наконец заорал я ему.

Он поспешил освободить мне место за штурвалом.

Весь оставшийся путь я не мог отвлечься ни на секунду. Полтора часа я вел неповоротливый самолет вслепую, прорываясь сквозь дождь и ветер. И вот наконец показались знакомые очертания полуострова в южной части Токийского залива.

Экипаж и пассажиры бомбардировщика радостными криками приветствовали появление родных берегов.

Мы приземлились на базе бомбардировочной авиации в Кисараду на противоположной от Йокосуки стороне залива. Я оглядел огромный аэродром. Япония! Я снова был дома! Сколько раз мне казалось, что уже больше никогда я не увижу родной страны. Как непохожа была она на Иводзиму, находящуюся всего в нескольких часах полета!

Желаннее всего для меня и десяти остальных летчиков, вырвавшихся из вулканического ада, оказалась чистая и сладкая вода Японии. Она не имела ужасного привкуса дождевой воды, которую собирали на Иводзиме. Все мы бросились к находящемуся рядом с башней диспетчерского пункта водопроводу. Из открытого крана хлынула струя прохладной жидкости. Я пил, наслаждаясь этой, казавшейся мне самой вкусной на свете, водой.

Но Иводзима все еще не отпускала от себя. Муто и я, видимо, одновременно подумали об одном и том же, ибо нам вдруг расхотелось пить. Мы оба вспомнили своих товарищей, погибавших под снарядами всего несколько дней назад. В страшных мучениях умирающие от ран, выплевывая вулканическую пыль, кричали, умоляя дать им воды, которой не осталось ни глотка.

Глава 29

Спустя месяц после возвращения в Йокосуку мне было присвоено звание лейтенанта. После одиннадцати лет службы я обрел статус настоящего офицера. Для Императорского военно-морского флота это было рекордом.

Несколько человек, погибших на малых подводных лодках при атаке Пёрл-Харбора, были повышены сразу на два звания и стали офицерами после десяти лет службы. Но присвоение им в качестве награды за подвиг офицерских званий не нарушало традиций, ибо звания они получили посмертно. Я стал первым в Японии военнослужащим, который, начав службу рядовым и прослужив одиннадцать лет, удостоился чести стать офицером, оставшись в живых.

Муто и я вновь получили назначение в авиагруппу «Йокосука». Отправка назад на Иводзиму нам больше не грозила. Недостаток в летчиках и самолетах ощущался так остро, что Верховное командование было вынуждено оставить остров без защиты с воздуха на много следующих месяцев.

Было очевидно, что объектом вторжения теперь предстояло стать Филиппинам, и туда шел постоянный приток самолетов и летчиков для укрепления наших сил. Мы проводили своего командира Накадзиму к новому месту службы в Себу.

Мое новое назначение предоставило приятную возможность на время забыть о сокрушительном поражении, которое мы понесли на Иводзиме. Помимо выполнения обязанностей инструктора, теперь я стал еще и летчиком-испытателем.

Верховное командование распорядилось начать массовое производство новых истребителей на замену Зеро. Даже самые упрямые штабисты уже не могли отрицать, что когда-то господствовавший в небе Зеро утратил свою былую мощь, и новые истребители противника имеют над нами превосходство в воздухе. У Марианских островов и в других морских сражениях с участием авиации истребитель «Грумман F6F Хеллкэт» за счет своих летных качеств добился превосходства практически во всем.

Из южных районов Тихого океана поступали тревожные сообщения о появлении новых моделей «Локхид P-38 Лайтнинг», чьи технические характеристики были заметно улучшены по сравнению со старыми истребителями «P-38», впервые принявшими участие в боевых действиях в конце 1942 года. Оснащение новыми двигателями значительно улучшило их летные качества. Раньше наши пилоты за счет лучшей маневренности своих машин имели неплохие шансы в схватках с этими большими двухмоторными истребителями. Теперь же превосходство новых моделей в скорости, их возможности в бою на больших высотах и в особенности способность действовать намного быстрее Зеро при пикировании и наборе высоты стали непреодолимыми проблемами для наших летчиков. Пилоты противника, летающие на больших высотах, теперь могли выбирать, где и когда им сражаться… а это оборачивалось для нас катастрофическими последствиями.