Читаем Самые чужие люди во Вселенной полностью

Самые чужие люди во Вселенной

Внезапно музыка умолкает. Через минуту здание взорвут. Разговоры вокруг стихают, все словно задержали дыхание. Обратный отсчет начался. Десять, девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре, три, два, один, ноль, и как будто ничего не происходит, потом небо прорезает гром взрыва, по фасаду бегут белые облачка, снизу вверх, и здание опускается, точно в земле раскрылась огромная дыра, оно оседает, оседает, оседает, погружается стоймя в глухом рокоте, не более двух секунд ему хватило, чтобы пропасть из виду. Затем от земли подымается тяжелое облако белой пыли, густая курчавая туча, неторопливая, невероятно плотная, она все растет и растет над тем местом, где обрушилось здание. Пыль окутывает ближайшие дома, она двигается со скоростью гуляющего человека, катится набухающими клубами, кипит и пенится, пока нас не накрывает едкий туман, из-за которого нам приходится закрыть глаза и задержать дыхание.

Ну вот,

все кончено,

башни больше нет,

ее поглотила земля,

взрыв прошел как по маслу,

шестьдесят лет можно уничтожить за пару секунд.

В последующие дни тысячи тонн обломков будут вывезены, и на их месте проклюнется новое здание. А через несколько месяцев отсутствие башни перестанут замечать.

Отряхиваю голову от пыли. Улыбаюсь при мысли, что увиденное гораздо менее зрелищно, чем любая сцена из любого экшена. Оттуда на нас валятся разоренные города, динозавры и чудовищные ураганы. Зато снос дома реален. Как и то, что незнакомец был с нами.

В субботу последнее занятие студии перед школой, и писатель приглашает нас прийти и вспомнить, как взрывали здание. «Кроме тебя, — уточняет он, — ты можешь продолжать писать то, что хочешь оставить при себе». Он улыбается мне и добавляет: «Пока история не закончена, успокоиться невозможно. Написать — значит похоронить ее с почестями и поставить памятник».

Я спрашиваю, это его собственная фраза или нет, он снова улыбается и говорит «может быть».

Мы с Норбером медленно идем по улице. На самом деле истории конец. На следующей неделе я пойду в школу, а ему предстоит новая учеба — наконец-то профподготовка по строительству. С Эллиотом и Жюли мы распрощались, клятвенно пообещав не терять друг друга из виду. О незнакомце уже никто не упоминал. Где бы он ни был, надеюсь, он нашел свой путь. Пока не понимаю, огорчило меня уничтожение башни или нет, наверное, скоро пойму; главное, чтобы было куда идти.

«Что будем делать?» — спрашивает Норбер.

«То же, что все, — отвечаю я, — вернемся домой».

Примечания и слова благодарности

Этот роман можно читать независимо от других книг, опубликованных мною в издательстве École des loisirs, но, для любопытствующих, история про Норбера и гранату рассказывается в «Самом сильном страхе в моей жизни», про встречу Эллиота с НЛО — в романе «И в небе плясали огни», а Жюли обретает свои уникальные способности во сне в книге «В лесу на острове Хоккайдо». Что касается башни, то она появляется в «Выше, чем птицы» и «Как можно дальше».

Благодарю городскую библиотеку Реймса и Управление по культуре региона Гранд-Эст за писательскую стипендию, которая дала мне возможность писать эту книгу, ни на что не отвлекаясь.

И одно примечание о Жорже Переке. Когда мне было двадцать лет, я прочитал «Жизнь способ употребления» и сказал себе, что однажды украду у него идею, чтобы создать персонажей, живущих в одном доме. Книгу, которую цитируют на первом занятии студии в главе 7, — «Инфраординарное» — тоже написал Перек.

Дома разрушаются, но люди продолжают жить.

Эта книга посвящена всем, кто в дороге, кто ищет свой дом.

И — как всегда — отдельное посвящение Зое, Луне и Мелио.