Самые интересные истории 19 века

– Иногда, – сказал Сен-Жермен, – я забавляюсь тем, что не заставляю людей верить, а позволяю им верить, что я жил с незапамятных времен.

– Но вы не говорите нам, сколько вам лет, и выдаете себя за очень старого человека. Госпожа де Жержи, бывшая пятьдесят лет тому назад женой французского посла в Венеции, говорит, что знала вас там и что вы нисколько не изменились.

– Это правда, Сударыня, что я давно знал госпожу де Жержи.

– Но, судя по ее рассказу, вам уже больше ста лет.

– Может быть, и так, но я допускаю, что еще более вероятно, что уважаемая леди уже преклонных лет.

В то время Сен-Жермен, говорит г-жа дю Оссе, выглядел лет на пятьдесят, не был ни худым, ни толстым, казался умным и одевался, как правило, просто, но с хорошим вкусом. Скажем, в 1760 году Сен-Жермен выглядел на пятьдесят, но, по словам мадам де Жержи, и в Венеции он выглядел на пятьдесят лет, в 1710 году. Мы видим, как приятно он оставил г-жу де Помпадур в сомнении по этому поводу.

Он делал вид, что владеет секретом удаления дефектов с бриллиантов. Король показал ему камень стоимостью в 6000 франков – без изъянов он стоил бы 10 000. Сен-Жермен сказал, что он может устранить изъян в течение месяца, и через месяц он вернул алмаз в безупречном состоянии. Король без всяких слов отослал его своему ювелиру, который дал за камень 9600 франков, но король вернул деньги и оставил драгоценный камень как диковинку. Вероятно, это был не первый камень, а другой, вырезанный таким же образом, и Сен-Жермен пожертвовал 3000 или 4000 франков на свою шутку. Он также сказал, что может увеличить размер жемчуга, что он мог бы доказать очень легко тем же самым способом. Он не стал бы угождать мадам де Помпадур, давая королю эликсир жизни: "я сойду с ума, если дам королю лекарство”. Кажется, есть упоминание об этом желании мадам де Помпадур в совершенно неожиданном месте, в письме шпиона Пикля мистеру Воэну (1754)! Этот разговор мадам дю Оссе записала в день его появления.

И Людовик XV, и госпожа де Помпадур относились к Сен-Жермену как к важной персоне.

– Он шарлатан, потому что говорит, что у него есть эликсир, – сказал доктор Кенэ с медицинским скептицизмом. – К тому же наш господин, король, упрям, он иногда говорит о Сен-Жермене как о человеке знатного происхождения.

Эпоха была скептической, ненаучной и, судя по реакции, легковерной. Философы Юм, Вольтер и другие разоблачали, подобно гениальному американскому джентльмену, "ошибки Моисея”. Граф Маришаль сказал Хьюму, что жизнь была создана химическим путем в лаборатории, так что же происходит с творением? Принц Чарльз, спрятанный в монастыре, обучался у мадемуазель Люси сенсационной философии Локка: "ничто в интеллекте не приходит через чувства" – странная тема для изучения человеком меча. Но тридцать лет назад Регент Орлеанский ввел в моду разглядывание кристаллов, и истории о привидениях и втором зрении в высших кругах были популярны. Месмер еще не появился, чтобы дать новое начало старой дикой практике гипноза; Калиостро еще не был на сцене со своим свободным масонством древнеегипетской школы. Но люди уже пребывали в крайних сомнениях и вере, возможно, что-то есть в эликсире жизни и в Философском камне, возможно, можно было бы делать драгоценные камни химическим путем, и Сен-Жермен, которому, казалось, было не меньше ста лет, мог бы обладать всеми этими секретами.

Откуда взялось его богатство в драгоценных камнях, спрашивали люди, если не от какого-то таинственного знания или не от какого-то столь же таинственного и прославленного рождения?

Он показал мадам де Помпадур маленькую шкатулку, полную рубинов, топазов и бриллиантов. Г-жа де Помпадур позвала г-жу дю Оссе посмотреть на них; она была ослеплена, но скептически настроена и сделала знак, чтобы показать, что считает их пастообразными. Затем Граф продемонстрировал великолепный рубин, презрительно отбросив в сторону крест, усыпанный драгоценными камнями.

– Ни такой уж он ничтожный, – сказала г-жа дю Оссе, вешая его себе на шею. Граф умолял ее оставить драгоценность себе; она отказалась, и г-жа де Помпадур поддержала ее отказ. Но Сен-Жермен настаивал, и г-жа де Помпадур, решив, что крест может стоить сорок луидоров, сделала знак г-же дю Оссе, чтобы та согласилась. Она так и сделала, и драгоценность была оценена в 1500 франков, что едва ли доказывает, что другие крупные драгоценности были подлинными, хотя фон Гляйхен верил в это и считал кабинет старых мастеров графа очень ценным.