Самые интересные истории 19 века

Таким образом, маг держал конверт в левой руке, широко распахнув уголок, а тыльную сторону конверта позже запечатал, повернувшись лицом ко мне. Теперь он действительно вложил мой листок в этот конверт правой рукой, когда брал его у меня; но на самом деле он засунул его прямо за спрятанный в конверте листок бумаги. Я имею в виду, что он вставил его между скрытым листком и лицевой стороной или прорезью конверта; и при этом он заставил нижний конец моего листка бумаги пройти через прорезь в центре передней части конверта. Таким образом, нижняя часть моего листка была вынута из конверта с тыльной стороны, между передней частью конверта и пальцами его левой руки, хотя я ничего этого не видел. Он опустил его вниз так, чтобы верх все еще оставался в поле зрения с открытым загнутым углом, а затем закрыл уголок.

Протянув конверт к окну, он обратил мое внимание на то, что внутри лежала моя бумага и что я мог ее ясно видеть. Я видел тень от двух бумаг, которые казались мне единым целым, и поэтому его утверждение казалось верным. Разумеется, он не показал мне ни тыльной стороны, ни лицевой стороны конверта, из которого торчала моя бумага, находившаяся сразу же за дубликатом, так что тень от него тоже была тенью дубликата.

Эта тень также скрывала от моего взгляда тень щели. Конверт был надежно запечатан.

Теперь правой рукой он придвинул к себе маленький сосуд, стоявший на столе. Затем, взяв конверт в правую руку разрезом вниз, он поднес его вплотную к этому сосуду; в то же время левой рукой он достал из кармана спичку и принялся жечь конверт. Это движение скрывало фокус, и оно было очень обманчиво и ловко сделано. Когда он взял конверт из левой руки правой, то, коснувшись пальцами левой руки выступающей части моего бланка, заставил его остаться в левой руке и полностью вынул из щели. Его глаза следили за конвертом, когда он взял его правой рукой; что, естественно, заставило мои глаза следить за ним, так как его внимание, казалось, было сосредоточено на конверте, и он, казалось, занимал всю сцену действия. Этот ход был выполнен в одно мгновение, не требуя никакого времени, достойного упоминания, хотя требуется так много времени, чтобы описать его на бумаге вразумительно. Теперь, когда его глаза (и, конечно же, мои) следили за конвертом, его левая рука без промедления полезла в левый карман, чтобы естественным образом достать спичку. Он, конечно же, оставил мою записку в кармане вместе со своими спичками; а когда он отошел выпить воды, то прочитал мой вопрос.

Что касается трюка с грифельной доской, то все было честно, пока он не взял верхнюю грифельную доску и не написал автоматическое сообщение, и не прочитал его мне вслух, а затем, когда я сообщил ему, что сообщение не отвечает на мой вопрос, он, казалось, был недоволен, очевидно, стер сообщение и заменил большую грифельную доску на стопку грифельных досок. Что он действительно сделал, так это поднял большую верхнюю грифельную доску, повернув ее нижней стороной к себе, и в то же время взял с собой маленькую грифельную доску, плотно прижатую к ее нижней стороне. Он держал большую грифельную доску так, что ее нижняя сторона была наклонена от меня, так что я не мог видеть эту маленькую грифельную доску. Поскольку в штабеле было так много маленьких пластинок, временное отсутствие одной из них не привлекло никакого внимания.

Он держал эту маленькую дощечку рядом с собой вне моего поля зрения и действительно написал послание на маленькой дощечке, которая была рядом с ним, и которая была скрыта от моего взгляда большой дощечкой. Он не читал вслух то, что написал на самом деле, а просто делал вид, что читает, повторяя вместо этого что-то совершенно чуждое этому предмету. То, что он написал, действительно полностью отвечало на мой вопрос. Когда он явился, чтобы стереть послание, его движения были лишь притворством, и он вовсе не стирал ничего. Когда он положил большую грифельную доску на стопку грифельных досок, то, конечно же, положил маленькую, которая была спрятана под ней, сообщением вниз.

Следует помнить, что маг в начале трюка с грифельной доской сначала взял и некоторое время изучал большую грифельную доску в поисках сообщения; и, не найдя ничего, казался разочарованным и, наконец, написал автоматическое сообщение; затем, когда ему сообщили, что оно не относится к делу, он казался недовольным и, казалось, стирал его.

После того как послание было написано и грифельные доски положены на место, он некоторое время рассматривал верхнюю грифельную доску и даже поднял несколько маленьких грифелей, ища надписи, но не перевернул их; затем, ничего не видя, он разбросал грифельные доски по столу, оставив их также сторонами вниз; и, протянув мне ткань, он попросил меня накрыть их и положить на них свои руки.