Самые красивые корабли

Школьники медленно, один за другим, выходили из кают-компании на улицу. И хотя в комнате горела яркая электрическая лампочка, Тынэна зажмурилась от тусклого осеннего света, глубоко вдохнула в себя сырой воздух, пахнущий морем и соленым льдом, и с радостью подумала, как хорошо, что такие жестокости остались только в далеком прошлом, называемом историей.

Иван Андреевич спросил ее:

– Понравилась картина?

– Нет, – ответила Тынэна.

Учитель некоторое время ошеломленно смотрел на нее.

– Ну почему же? – удивился Иван Андреевич. – Это же замечательная картина! Весь мир восхищается ею.

– Много крови и сжиганий, – сказала Тынэна и недоуменно спросила: – Как может нравиться такое?

И учитель еще раз с тоской подумал: сколько ни живи здесь, никогда не знаешь до конца, о чем думают эти дети. Даже Тынэна, такая непохожая на своих подружек, светловолосая, голубоглазая, часто удивляла его неожиданными поступками и суждениями.

Со стороны иной раз казалось, что Тынэна и не слушает учителя и смотрит бездумным взглядом на покрытую блестящим новым льдом лагуну, но стоило ее спросить, она отвечала всегда точно и обстоятельно. Иван Андреевич сам как-то попался на этом, и ему стоило большого труда скрыть смущение оттого, что он плохо подумал о девочке.

Однажды учительница ботаники Елена Ивановна задала классу вопрос: в каких странах кому хотелось бы побывать? Она услышала самые неожиданные ответы. Больше всего было желающих поехать в жаркие края, посмотреть живых слонов, тигров, обезьян. Примерно столько же было желающих поехать куда угодно, "был бы только лес". Все в один голос хотели искупаться в теплом озере или море. Дошла очередь до Тынэны.

– В Испанию, – коротко ответила Тынэна.

– Почему же тебе, Танюша, хочется поехать именно в Испанию?

– Я в какой-то книге прочитала эти слова, – притихшим голосом произнесла Тынэна: – "Под кастильским чистым небом…" Я бы хотела повидать это чистое кастильское небо…

Тынэна чувствовала, что такого объяснения недостаточно, но ничего не могла поделать. Она бы и самой себе не могла объяснить, почему именно эти слова так ее очаровали, что в них такого особенного – "под кастильским чистым небом…".

Елена Ивановна подождала и, убедившись, что Тынэна больше ничего не скажет, кивнула:

– Хорошо.

– Небо везде одинаково, – не выдержал один из мальчиков.

– Не везде, – тихо, но решительно возразила Тынэна.

– После уроков, Танюша, – сказала Елена Ивановна, – приходи к нам.

Тынэна не раз бывала в гостях у Ивана Андреевича и Елены Ивановны. Они занимали маленький домик, сколоченный из деревянных ящиков и обшитый черным толем.

Все было, как всегда. Она поиграла с Валериком, постояла возле полки, снимая одну за другой книги, листая страницы. Потом слушала патефон. Густой, сочный голос рвался из маленькой комнатушки на простор:

Вдо-оль по Питерской!..

Потом сидели за столом и пили чай.

Чай в доме Быстрова заваривали крепко, как в яранге. И пили вприкуску, наливая в блюдечко. Тынэна откусывала кусочек сахара и загоняла его далеко за щеку, чтобы он дольше не таял. Когда была жива мама Юнэу, она ухитрялась по нескольку дней пить чай с одним маленьким кусочком. После каждого чаепития она вынимала изо рта кусочек сахара и клала его на самый верх посудной деревянной полочки.

Быстрое сидел в полосатой рубашке с расстегнутым воротом. Елена Ивановна была в цветастом платье, и здесь, дома, в своей семье, рядом с мужем и сыном она уже не казалась девочкой.

Обычно на таких вечерних чаепитиях Иван Андреевич и Елена Ивановна рассказывали Тынэне о Большой земле, о лесах, о полях, о больших городах, но сегодня они оба были молчаливы и сосредоточенны. Наконец, обменявшись непонятными многозначительными взглядами, оба посмотрели на Тынэну. Заговорил Иван Андреевич. Каким-то не своим голосом он спросил:

– А не хотелось бы тебе, Танюша, поехать на Большую землю?

– Конечно! – с загоревшимися глазами ответила Тынэна. – Да у нас все только и мечтают об этом. Каждый вечер перед сном в нашей комнате девочки гадают, куда они поедут, когда кончат школу.

– А тебя все тянет под кастильское чистое небо? – с улыбкой спросила Елена Ивановна.

Тынэна смутилась и ничего не ответила.

– Поехала бы ты с нами на Большую землю? – спросил Иван Андреевич.

– Конечно! – живо ответила Тынэна. – Я к вам так привыкла.

– Ну, так вот, – глядя куда-то в сторону, произнес Иван Андреевич. – Мы с Еленой Ивановной решили тебя удочерить.

– Что? Как это – удочерить? – переспросила Тынэна.

– Мы хотим, чтобы ты стала нашей дочерью, – пояснила Елена Ивановна.

– А разве это можно? – удивилась Тынэна.

– По закону можно, – подтвердил Иван Андреевич.

– Ты будешь носить нашу фамилию, будешь нам все равно как родная, – горячо произнесла Елена Ивановна. – Татьяна Ивановна… И братик родной у тебя будет – Валерка.