Самые страшные каникулы

Стена мягко прогнулась, словно вертикальный батут, белесый кисельный туман преградил путь, но только на миг, и в следующее мгновение… в следующее мгновение Зойка увидела перед собой Юлечку Комарову, которая стояла в подъезде (в настоящем, подлинном подъезде, Зойка это сразу почувствовала!) рядом с почтовыми ящиками, таращила испуганные глаза и, словно щит, прижимала к груди какую-то толстую книгу в мрачной черной обложке.

Да, Зойка вернулась домой! Домой!

— Ты откуда взялась? — пробормотала Юлечка. — Тебя тут только что не было!

Не было, это точно, но откуда взялась — это невозможно объяснить ни Юлечке, ни кому-то другому, лучше и не пытаться.

Зойка оглянулась. Красная фигура со стены исчезла.

Дверь закрылась.

Ну что ж… Значит…

— Ты как будто сквозь стену прошла! — не унималась Юлечка.

— Тебе почудилось, — отмахнулась Зойка. — Разве возможно проходить сквозь стены?!

Нет, подружка так просто не отстанет. Надо срочно переключить ее мысли на что-то другое! Ага!

— А что это у тебя за книжка? — спросила Зойка. — И почему у нее такая черная-пречерная обложка?

Эти слова она нарочно произнесла самым загробным голосом, таким, каким Юлечка когда-то рассказывала длиннобородую страшилку: «В черном-черном городе, на черной-черной улице есть черный-черный дом…»

Ну и так далее. Все знают, что там, в этом доме! Отдай мое сердце и все такое.

— Книжка да и книжка, — с вызовом сказала Юлечка. — Тебе это будет неинтересно. Ты такие не читаешь.

— Покажи!

Юлечка неохотно повернула книгу, и Зойка прочла: «Самые страшные каникулы».

— Это что? — насторожилась она. — Ужастики?

— Ага! Ужастики! Кошмарики! Страшилки! Сплошная жуть!

— Дашь почитать?

— Почитать? — Юлечка не верила ушам. — Но ты же не любишь такие книги!

Зойка прислонилась к стене.

Стена была твердая.

Все кончено! Бояться стыдно, но… необходимо.

Как же это здорово — бояться!

— Не любила, а теперь люблю, — буркнула Зойка. — Просто обожаю!

* * *

…Иногда навестить Зойку является Зверопалый. По ночам топчется под окнами. Хоть Зойка живет на шестом этаже, она отчетливо слышит, как незваный гость царапает траву на газоне и как зверопальцы жадно урчат и чавкают, пожирая эту траву и мусор.

Наверное, дворник удивляется потом, кто и зачем повыдрал траву. Может, даже сердится.

А может, и нет, потому что конфетные фантики, бумажки от жевательной резинки, фольга от чипсов, пластиковые пакеты, окурки, смятые сигаретные пачки исчезают, как будто именно это место кто-нибудь старательно вымел.

Само собой, Зойка не высовывается из окошка, чтобы дружески помахать Зверопалому. Она вообще окно закрывает. Неохота, чтобы с Чертополоха на верхней левой лапе снялась пчела и облобызала Зойку в обе щеки. Можно представить, какое потом станет личико, после таких лобызаний!

Не уж, лучше не надо новых встреч. Вполне хватило того, что было.

Впрочем, Зверопалый не в обиде, что Зойка не хочет с ним общаться. Он пришел, выразил свою горячую благодарность за то, что она однажды спасла ему, если так можно выразиться, жизнь, — и уходит, чтобы когда-нибудь прийти вновь.

Зойка не знает, каким образом он добирается оттуда, и знать не хочет. Просто надеется, что однажды он уйдет — и не вернется.

Нет, возвращается!

Но явления Зверопалого — это еще ничего.

Бывает хуже.

Например, иногда, выйдя на лестничную площадку, Зойка видит, что из потолка сочится красноватая жидкость, похожая на кровь. И капает на грязный пол с легким звоном-перезвоном, образуя небольшую аккуратную лужицу.

Ясное дело, Зойка не бежит за тряпкой, чтобы ее подтереть. И уборщице тоже не придется трудиться. Эта кровавая лужица очень скоро исчезнет сама собой, да и пока она есть, ее никто не способен разглядеть, кроме Зойки.

Таким образом ей напоминает о себе Кость. О себе, обо всех прочих своих. О битве, которая так и не закончилась победой, и теперь не ясно, кончится ли вообще. Напоминает и о том, что сделала Зойка…

При виде лужицы она сначала плакала, а теперь только вздыхает, хмурится и спешит пройти мимо.

Зачем Кость старается? Ни к чему все его старания. Зойка и так никогда его не забудет.

И все-таки там она не могла поступить иначе!

Остров потерянных душ

Туман поглощал все, что только мог поглотить. Иногда Валерке казалось, что в мире ничего больше нет, кроме этого тумана. Что залег он не только на волжском берегу, где между лесом и широкой рекой притулился этот городишко, но и распростерся до самого Нижнего Новгорода. А то и дальше!

В Нижнем осталась Валеркина соседка по парте Зойка Семенова — и она теперь ничего не видит из-за этого же самого тумана. И в Париже, где проводит лето счастливица Юлечка Комарова по прозвищу Пугало, и даже на Дальнем Востоке, куда улетел Володька Зиновьев, тоже туман…