Самые страшные похищения на свете

Безукоризненно развернувшись, вояка щелкнул каблуками и зашагал к двери.

– Ловко вы придумали, ваше мышиное величество, – заметил главный советник.

– И как точно рассчитано, – поддержал казначей.

Советник больше ничего не добавил. Он просто станцевал вальс, напевая:

Обожаю я должность свою:
Я советы даю королю,
А прикажет король,
Ты исполнить изволь
Изначальную волю мою.

В королевстве мне все по плечу,
Я монарха, как глобус, кручу,
И бывает порой
Я совсем не второй,
Если этого я захочу.

У меня есть особенный дар
Раздувать возле трона пожар,
Только мне не до драк:
Не такой я дурак,
Чтоб себя подставлять под удар.

– Господа, – король встал с трона, – вы тоже можете уходить... У нас летучка или тянучка?.. Надоело все. Я хочу слышать другие новости – приятственные. Идите. – Он махнул рукой в сторону двери. – А сюда пусть войдут звездочет, целительница и министр веселья. Велите их разыскать.

Глава восьмая. Танго с троном, или о том, как несчастен король

Оставшись один, король снял корону, парик и наконец-таки с удовольствием почесал потную лысину.

– Лоб натерла проклятая. – Он щелкнул по короне. – А сказать по-честному, на черта мне это королевство? Взять бы удочку да посидеть на реке. Эх, пескарики, карасики, плотвички... Над водой стрекозы летают. Костерок не берегу. Ушица!..

Король подхватил трон и начал танцевать с ним танго (любимый танец: шаг вперед, шаг назад, ни агрессии, ни уступки). При этом Кис напевал:

Кто-то может ловить
На речке рыбку.
Кто-то может любить
За одну улыбку.

А я привязан, я пришит
Навеки к трону.
На меня все глядят,
Как на икону.

Эх, тру-лю-лю,
Эх, тра-ля-ля.
Эх, пожалейте
Короля.

Едва лишь он исполнил первый куплет, как вновь загремела та веселая, но уже успевшая надоесть музыка, и перед глазами Киса замелькали-завертелись котелки, длинные ноги и фиговые купальники «бикини», и в уши полезла разухабисто-елейная песенка:

Мы мы-ши,
Мы мы-ши,
Мы мы-ши.
Счастливая наша земля.

Мы любим,
Мы любим,
Мы любим
Прекраснейшего короля.

Закончив канкан, три пары убежали, держась за руки, а король продолжил свое танго:

Кто-то может уйти
С дружком в пивнушку.
Может пиво тянуть
Из тяжелой кружки.

А я на троне во дворце,
Как в клетке птаха.
Все боятся меня
И льстят от страха.

Эх, тру-лю-лю,
Эх, тра-ля-ля.
Эх, пожалейте
Короля.

Песенка не была спета. Оставался еще один куплет. Но король замер, прислушался. Неужели к нему ворвутся снова? С этим полупристойным канканом, с этими долбящими голову словами? Так и есть.

Мы мы-ши,
Мы мы-ши,
Мы мы-ши...

А может, ему кажется? Может, нет никаких танцующих пар, котелков и купальников?

...Счастливая наша земля.
Мы любим,
Мы любим,
Мы любим
Прекраснейшего короля.

– Замолчите! – закричал Кис. – Прочь, сукины дети!

Стало глухо, как в танке. Тишина наступила такая, что король услышал пробегающего по ковру молодого таракана, который торопился полакомиться крошками под столом, пока их не подмели. Кис тоже поспешил допеть:

Кто-то может в сердцах
Свой дом покинуть
Кто-то может один
Сбежать в пустыню.

А мне до смерти лицезреть

Плутов у трона.
Жмет и давит меня
Моя корона.

Эх, тру-лю-лю,

Эх,тра-ля-ля.
Эх, пожалейте
Короля.

Глава девятая. Буль-буль, родимая, или перерыв на полчаса

Как только последние звуки королевского пения улетучились и люстра перестала мелко дрожать, а трон был поставлен на место, послышался шорох, и прямо из камина вышел престранный тип подозрительной наружности. Он был в черной одежде, голова в роскошном цилиндре, с плеча свисал моток толстой веревки.

У короля заныло под ложечкой.

– Ты кто, похититель?.. От лягушек?

– Что вы, ваше мышиное величество! – Ослепительно улыбнулся престранный тип. – Я трубочист.

– Почему без предупреждения? Ты меня напугал. Вот велю тебя казнить.

– Помилуйте, ваше мышиное величество.

– Нет, нет. Тебя необходимо казнить в профилактических целях. Ты при одном моем имени должен трепетать. Почему не трепещешь?