Самые темные дороги

– Мы подрались, поскольку Тревор знал, что я переспал с ней, пока он был в отъезде. Так оно и было, Бекка. Я переспал с его девушкой, я собирался посадить ее на автобус и не ожидал, что Тревор решит отправиться с ней в Лос-Анджелес.

– Что тебя так расстроило? То, что она вернулась к Тревору?

«Твою мать».

– Я не хочу это обсуждать.

– Но тебе придется это сделать. То, что случилось тогда, могло стать причиной смерти моего отца.

Он знал это. Она это знала. Но они не знали, почему это случилось. Они находились на противоположных сторонах конфликта, но оба участвовали в нем. Так или иначе, им приходилось возвращаться в собственные варианты прошлых событий.

– Почему ты никому не сказал, что отвез ее на автобусную остановку?

– А какой смысл? Она оставила записку для своей матери. Тревор сказал друзьям, что собирается в Лос-Анджелес вместе с Уитни и навсегда покидает этот дерьмовый городок. Это его собственные слова. И они уехали. Никто не беспокоился до декабря, пока мать Уитни и ее лучшая подруга Ариэль не получили от нее даже открытки на Рождество. Тогда они нажали на твоего отца. Он занялся этим делом и узнал, что в автобусной компании не сохранилось сведений о том, что Уитни и Тревор сели в тот автобус. И не было никаких признаков, что они пересекли границу США. – Эш глубоко вздохнул, освобождаясь от напряжения, которое ощущал глубоко внутри с семнадцати лет. – Тогда мать Уитни и Ариэль стали расклеивать плакаты с объявлениями о поисках Уитни. Это было в конце декабря, и тогда появилась свидетельница, утверждавшая, что она видела, как Тревор и Уитни садились в белый фургон.

– Ты очень хорошо помнишь все детали.

– После разговора с Ноем незадолго до его смерти я много думал об этом.

– Значит, ты можешь все подробно рассказать.

– Господи, Бекка!

– Ты ведь ничего не сказал моему отцу в 1998 году, хотя знал, что он начал расследование?

– Опять-таки, в чем смысл, если они сели в белый фургон с орегонскими номерами? То обстоятельство, что я привез Уитни на остановку, стало совершенно неважным, когда они уехали на автомобиле вместо автобуса. Мы все знали, что они собираются пересечь границу и уехать на юг, в Калифорнию.

Она молча смотрела на него.

Эш тяжело опустился на кушетку и провел ладонями по лицу, ощущая крайнюю усталость. Какое-то время он слушал потрескивание огня, шум ветра и шелест ледяных кристаллов на оконном стекле, стараясь принять и осознать тот факт, что Бекка Норд вернулась и находится в его доме. Потом он медленно поднял голову.

– Хочешь правду, Бекка? Гребаную правду, и ничего, кроме правды? Я не хотел говорить об этом, потому что не хотел ранить тебя. Мне хотелось вернуть тебя, – тогда я думал, что у меня еще есть шанс. – Эш пытался удержать чувства, чтобы они не овладели его голосом. – Я не мог отпустить тебя. Ты должна была стать моей жизнью, но Уитни все испортила.

– Ты сам все испортил. – К ее щекам вдруг прилила краска, глаза заблестели жидким огнем. – Это ты продолжал встречаться с ней после фестиваля родео. Марси раструбила об этом по всему городу. Но ты вернулся и сказал, что все кончено; ты умолял меня поверить тебе. Говорил… что любишь меня. – Ее голос пресекся. – И я поверила, и мы…

Кровь отхлынула от лица Эша. Ребекка сделала небольшую паузу, кашлянула и почесала нос.

– Итак, почему мой отец сказал, что ты солгал ему? Из-за твоей драки с Тревором и твоего появления с раной на лице в тот самый день? Он догадался, что Тревор порезал тебя?

– Он проверял эту версию.

– Но почему? Ему нужно было иметь что-то более солидное, чем свидетельские показания об автобусной остановке и твоей драке с Тревором. Этого недостаточно, чтобы открыть… какое-то старое, давно забытое дело. Может быть, Тревор и Уитни все эти годы держались ниже травы по какой-то другой причине. Может быть, они ушли в подполье из-за неприятностей с законом по ту сторону границы. Может быть, они живут под вымышленными именами где-то в Южной Америке. Зная Тревора, это не выглядит неправдоподобным. Бог знает, может, они оба умерли в Мексике! – Она раскраснелась, глядя на него. – Так что же пробудило интерес моего отца к этой старой загадке? Что такого нового он узнал, чтобы возобновить расследование? Он боялся… да, Эш, он был испуган. Он позвонил мне в день своей смерти, позвонил из «Лося и Рога». До того как отправился на заправку «Петрогаз» и встретился с тобой.

Эш удивленно взглянул на нее:

– Он не упоминал об этом.

– Так что он нашел?

– Не знаю. Ной держался настороженно.

Она смотрела на него так, словно он лгал ей.

– Тогда кто же тебя видел на автобусной остановке?

– Опять-таки, я не знаю. Он держал свои козыри при себе.

Ребекка выпрямилась и встала. Придерживая одеяло на плечах, она подошла к раздвижной стеклянной двери и уставилась во тьму через собственное отражение.