Самые темные дороги

Было 7.35 утра, когда Эш привел Рикки в «Лось и Рог». Лишь немногие посетители сидели в кабинках и завтракали – в основном строители, ехавшие на утреннюю работу. На кухне работала газовая плита, и внутри приятно пахло хорошим кофе и беконом. На дежурстве находилась одна официантка, незнакомая Эшу. Солли стояла за стойкой бара и проверяла запасы.

Она посмотрела на Эша и Рикки, когда они вошли.

– Эй, ребята, что случилось? Заскочили позавтракать перед школой?

– Рикки сегодня останется со мной, – сказал Эш. – Присмотри за ним несколько минут, пока меня не будет, ладно, Солли? Мне нужно подняться и поговорить с Ребеккой.

Она нахмурилась:

– Все в порядке?

– Все нормально. Мне нужно лишь знать, что он останется тут. У тебя есть меню для нас?

Солли улыбнулась, но улыбка не достигла ее глаз. Она считала настроение Эша, и, разумеется, ей было любопытно. Она нагнулась над стойкой и протянула Эшу меню.

Эш проводил Рикки в кабинку перед заиндевевшими окнами. Это место можно было хорошо видеть отовсюду в зале.

– Посиди здесь, – велел Эш и положил меню на стол. – Закажи себе что хочешь.

– Серьезно? – спросил паренек. – Все что угодно?

Эш улыбнулся:

– Да, но постарайся, чтобы там было побольше белка.

Рикки ухмыльнулся в ответ.

Эш вернулся к стойке бара и попросил Солли сделать два кофе. Пока она готовила, он снова позвонил Ребекке.

По-прежнему нет ответа.

Тревога вонзила в Эша свои когти, он прервал звонок. Так или иначе, она должна была получить его голосовое сообщение.

– Прошу. – Солли принесла им кофе.

– Ты знаешь, в каком номере остановилась Ребекка? – как бы невзначай спросил Эш.

Она смерила его взглядом и наклонила голову. Эш улыбнулся и поднял две чашки.

– Мне хотелось бы приятно удивить ее качеством обслуживания.

Солли назвала ему номер комнаты.

* * *

Уравновесив две чашки кофе в левой руке, Эш постучался в дверь правой.

Тишина.

Он снова постучался.

– Обслуживание в номере! – слащаво пропел он.

Дверь приоткрылась, и Ребекка выглянула наружу. Она была в гостиничном халате, с всклокоченными волосами. Она выглядела неестественно бледной. И явно только что проснулась. Теплота и непрошеное желание затопили Эша, когда он увидел ее такой беззащитной и уязвимой.

Но ее лицо тут же изменилось, едва она узнала его. Она взглянула на кофе, отчего прядь темных волос упала ей на лицо, но ничего не сказала. Что-то было не так.

Тревога еще глубже запустила когти в грудь Эша. Он уже находился на грани, он был готов признаться. Теперь он как будто ступал по яичным скорлупкам. Он едва не отступил. Едва.

– Можно войти?

– Эш, я…

– Это срочно. Ты получила мое сообщение?

– Послушай…

Он протолкнулся мимо нее и вошел в комнату. Но застыл как вкопанный при виде бумаг, прилепленных к стене.

Она скрепила клейкой лентой несколько листов белой бумаги, образовывавших прямоугольник над столом. На бумаге были списки с именами и вопросами, выписанными черными, красными и зелеными маркерами, а также соединительные линии.

Эш стоял, забыв про кофе. Ребекка тихо закрыла дверь за его спиной и пошла убирать постель.

В верхней части схемы находились имена Ноя, Уитни и Тревора под надписью «Жертвы».

Но внимание Эша сосредоточилось на собственном имени. И на том, что Бекка написала внизу.

• Отец ребенка Уитни?

– Ты знаешь, – хрипло прошептал он.

Молчание.

Он развернулся.

Она стояла там – белая, как призрак. И такая прекрасная. Да, она знала: это было написано на ее лице и читалось в ее откровенном взгляде. Сердце Эша разбилось на миллион осколков.

Глава 37

– Как? – спросил Эш. – Как ты узнала?

Она плотнее запахнулась в халат и сложила руки на груди.

– Тора. Она работала медсестрой в центре здравоохранения в Клинтоне, когда Уитни обратилась туда для ультразвукового обследования.

Кровь отхлынула от его лица.

– И Тора сказала Ною? Это стало причиной его расследования? – Эш махнул чашкой кофе в сторону схемы преступления.

– Это всплыло в разговоре между ними. Как и тот факт, что ты отвез Уитни с ее вещами на автобусную остановку, где подрался с Тревором. Это оживило интерес моего отца к загадке, которую он так и не смог решить.

Ее взгляд был непроницаемым, губы плотно сомкнуты.

Ощущая внезапную слабость в ногах, Эш поставил кофе на стол и опустился на край кровати.

– Почему, Эш? – спросила Ребекка. – Почему ты скрывал это? Почему не рассказал мне?

– А как ты думаешь? Насколько мне известно, Уитни с Тревором сели в попутку и уехали. С какой стати мне было возвращаться к этому после их отъезда? Она должна была в Калифорнии сделать аборт. Она потребовала деньги, чтобы это сделать. Я отдал ей все, что имел. У меня ничего не осталось, Ребекка, кроме последней надежды помириться с тобой. Но потом Марси Фоссам загубила и этот шанс.

– Ты сам все испортил. Это ты встречался с Уитни после того, как сказал мне, что все кончено.

– Только потому, что она сообщила о своей беременности. Я должен был встретиться с ней. Я не знал, что делать. Я даже предложил «сделать все правильно» и жениться на ней.

Бекка резко отвернулась и уставилась в окно. Эш провел рукой по губам, чувствуя, как пылает его лицо.