Самый бешеный роман

– Пока, – ошеломленно промолвила я и с беспокойством заглянула в календарь. Сегодня 11 мая. Презентация через три дня! Кошмар! Нет, я этого не перенесу! Я никогда не общалась с читателями – сидела себе спокойно дома и писала свои романы. Я даже не знаю, кто их читает! Еще на какие-то вопросы придется отвечать! Надо бы подготовиться, а то буду какую-нибудь ерунду говорить. А в чем идти на эту презентацию? Тоже вопрос! Ведь существует какой-то определенный стиль для таких случаев – в вечернем платье, наверное, неприлично, в деловом костюме тоже как-то нелепо. Голова подобно старой засохшей булке крошилась на мелкие частички от неразрешимых проблем. И я снова позвонила Любочке:

– Послушай, не хочу я никакой презентации!

– Что это еще за новости?! Мань, ну ты как маленькая, честное слово! Кто тебя спрашивает, хочешь ты или нет? Это уже решенный вопрос.

– Но я не знаю, что говорить, я никогда не выступала перед публикой. Я боюсь! И потом, совершенно не знаю, что мне надеть!

– Ну, что-нибудь поприличнее, не джинсы, конечно, хотя можешь и джинсы. Кому какое дело!

– А какие вопросы будут? Как мне отвечать– то?

– Мань, ну ты меня поражаешь! Сначала расскажи о творческих мучениях, потом о том, как тебя посещает вдохновение и ты придумываешь сюжет, как муза не отходит от твоего письменного стола и водит твоей рукой, пока ты не допишешь последнее предложение. Было бы из-за чего суетиться! Успокойся, никто тебя там не съест! Главное, позови побольше народа для солидности.

И я стала думать, кого бы мне позвать. 14 мая должна была приехать мама с Николаем Ивановичем. Просто замечательно! Может, мама решит еще и охранника прихватить. Было бы неплохо.

А что, собственно говоря, думать – презентация через три дня! Нужно немедленно всех оповестить и сказать: «Явка обязательна». Проще простого!

Я пригласила Икки с родителями, у которых до сих пор продолжался медовый месяц; Пульку с гоголеведами – как нельзя кстати они решили передохнуть от утомительных поисков ребра великого писателя, автора бессмертных «Вечеров близ Диканьки» – сборника повестей, которые Пулька в детстве приняла за сочинения Леси Украинки; Женьку Овечкина, Анжелу со всем ее многочисленным семейством – она обещала прийти, несмотря на то что должна была родить через две недели; Власа, его родителей, Олимпиаду Ефремовну. Мне очень хотелось позвать и Мисс Бесконечность, но я побоялась – она еще слишком слаба для подобных мероприятий.

Итак, один день прошел настолько быстро, словно пущенная из лука стрела. Я занималась только тем, что приглашала друзей на презентацию. Катастрофа! Оставалось два дня!

13 мая. С самого раннего утра я села писать свою «Речь к читателям». Для меня это оказалось намного труднее, чем набросать сюжет для романа. «Уважаемые читатели!» – чиркнула я и задумалась – в слове «уважаемые» хоть и слышалось мое почтение по отношению к публике, но также присутствовало и отстранение от нее, некая отдаленность. «Нет, так дело не пойдет», – решила я и заменила «уважаемые» на «любимые».

«Любимые читатели!» – это вообще никуда не годится. Слышится какая-то фамильярность в слове «любимые», когда обращаешься к массе народу, не зная ни одного человека из этой самой массы. Еще наш великий писатель-пророк Федор Михайлович Достоевский говаривал: «Любить всех, значит, не любить никого». Стало быть, словосочетание «любимые читатели» наполнено фальшью и обманом.

«Дорогие читатели!» – слишком просто и избито.

Ну как, как мне начать свою «Речь к читателям»?! Может, мне оттого так трудно обратиться к любителям моих книг, что я никогда о них не думала – строчила романы, не представляя себе, кто их читает и покупает?

Весь день ушел на так и неудавшуюся «Речь». В конце концов я оставила эту затею и решила: буду говорить все, что придет в голову, не подумав о том, что в голову вообще в тот момент может ничего не прийти.

Утром следующего дня в Москву прибыли мама с Николаем Ивановичем. Я незамедлительно пригласила их на презентацию. Мама порадовалась моему успеху и тут же залилась слезами:

– Он изменил мне! А я-то, наивная, поверила! Влюбилась! Подлец!

– Кто? Николай Иванович?! – спросила я как громом пораженная. – С кем? С Эльвирой Ананьевной?

– Да при чем тут Коля? Кому он нужен! К тому же он все это время был под моим присмотром. Веня! Мой охранник! Я как приехала, ему первому позвонила – вперед тебя! Дочь на этого мерзавца променяла, а он мне – мол, между нами все кончено, у меня есть другая женщина! – воскликнула она и снова захлюпала.

– Нужен он тебе сто лет! Он тебя недостоин! Забудь о нем! У тебя муж есть, в конце концов!

– И то правда, – мгновенно успокоилась мама. – Коленька хоть и странный, но меня любит. Подумать только, я чуть было с ним не развелась и не ушла к этому ироду! Правильно говорят: «Что бог ни делает, все к лучшему».

С «Речью» у меня ничего не вышло, и я стала думать, в чем идти на презентацию. Думала целый день и в конце концов решила надеть строгий красный костюм, освежив его шелковым шарфом серебристого цвета.