Самый близкий демон

– Ты сейчас там? Конечно, без проблем… Отлично, – заливалась она, – заодно я расскажу тебе кое-что очень важное, ты будешь удивлен… Марк, ты слышишь меня? Я могу взять с собой важного свидетеля! Ее зовут Конобеева Валентина Петровна. Она поможет нам составить фоторобот преступницы!!!

– Рита, Леня погиб… Выбросился из окна. Приезжай одна, а этой женщине скажи, чтобы она приехала в прокуратуру к четырем часам и нашла Шишкина Андрея Васильевича, он – наш специалист по части фотороботов… Я ему сейчас позвоню…

Рита отключила телефон. Подняла взгляд на раскрасневшуюся от волнения Конобееву. Какая же вульгарная, отвратительная тетка! Волосы не прокрашены, зубы желтые, глаза подведены неровно, кожа на ногах почти черная, в синих выпуклых жилах… И пахнет от нее дешевыми духами, кислой капустой и еще… рыбой… Никакие лимоны ей уже не помогут…

Она не помнила, как объясняла Конобеевой, куда ей подъехать и кого спросить. В голове был только Леня. Как это – погиб?! Как это – выбросился из окна?! Неужели ему было так худо, так тяжело, что он не захотел больше жить? И не она ли виновата в том, что он так и не нашел в ней поддержки, что не сумел выговориться, излить свою боль?…

В машине она, оставшись одна, разрыдалась. Она представляла себе Леню, лежащего лицом вниз на траве возле дома, с разбитой головой – на белых седых волосах запеклась кровь… Значит, у него разбито лицо… Интересно, Михаэль уже знает о его смерти? Ведь у Лени в квартире ее работы… О чем она думает? Как можно сейчас думать о Михаэле, о картинах? Леня, такой добрый, сердечный человек, романтик… Рита только сейчас вспомнила, что у Перевалова были жены, кажется, две, и дети, и внуки, что он сделал для них так много и распорядился своим богатством так щедро, что они оставили его наконец в покое. Он сполна заплатил за свою свободу и последние годы жил совершенно один. Она слышала, что он не раз увлекался женщинами, но всякий раз его роман заканчивался печально: обычная, отдающая пошлостью и нафталином история – их интересовали только его деньги… И вдруг – совсем юная женщина, Виолетта, которой нужен был он сам, пусть не в качестве пылкого любовника, но надежного друга… И которую, кстати, не интересовали его деньги. Что же случилось с ним такого в эту ночь, что подтолкнуло его к окну?.. Нет, этого не может быть!.. Она сейчас приедет к нему, позвонит в дверь, и он распахнет ее, его лицо засветится радостью, теплые губы коснутся ее виска, он прижмет ее к себе большими уютными руками и скажет что-то щемяще-ласковое, что придаст ей силы забыть наваждение, связанное со звонком Марка. Да не может быть такого, чтобы он уже не дышал, не жил, не думал о своей погибшей девочке…

Рита прибавила скорость, и уже через четверть часа ее машина въезжала во внутренний зеленый двор дома, где жил Перевалов. Она успела заметить с другой стороны дома безмятежно-ленивое кафе с такими же безмятежно-ленивыми посетителями… Солнце играло на ярко-зеленом его шатре… хотелось выпить холодного лимонада и выкурить хорошую сигарету…

Машины с казенными номерами, тело, прикрытое белой простыней, на выщербленном сером асфальте возле ухоженной, в оранжевых цветах календулы клумбы. Значит, это не наваждение, а тело, окруженное приехавшими посторонними людьми с красными корочками в карманах и чемоданчиками с препаратами (эксперты, мать их!), – это Леня…

Марка она увидела позже: он вышел из подъезда, мрачный, серый, словно запыленный, с сигаретой в тонких пальцах. Она поймала его взгляд, глазами притянула его к себе, и он, ручной, подошел и едва сдержался (она это поняла), чтобы не обнять ее. Перед лицом смерти они оба почувствовали особую свою значимость друг для друга. У Риты в глазах блестели слезы.

– Как же это так? – прошептала она, слизывая их с губ. – Все же так хорошо было… Мы вместе провели вечер, он забрал мои картины, они вышли вместе с Михаэлем… Марк, не молчи, пожалуйста, скажи что-нибудь…

– Его убили, Ритуля. Кто-то позвонил в дверь, он открыл, ему брызнули в лицо из газового баллончика, а потом подтянули к окну и выбросили наружу… Вот я и думаю: кому это было нужно?

– Михаэль знает?

– Его ищут. По нашим сведениям, он остановился в гостинице «Москва». Солидное, хотя и грязненькое заведение. Но иностранцы почему-то любят эти просторные, запущенные номера, пальмы в кадках на этажах, тусклые краны в ванных комнатах…

– Марк, что ты несешь? При чем здесь пальмы в кадках? – Она затеребила его за рукав. Он осторожно высвободился и взглядом показал, что так нельзя, что так можно было бы, если их здесь было только двое, в крайнем случае, трое: она, он и мертвый Леня.

– Следов много на полу, словно табун прошел… Уверен, что среди них – и следы Михаэля, но он-то ни при чем… Зачем солидному иностранному музыканту, человеку явно небедному, убивать пенсионера?