Самый большой подонок

– Я не хотел обидеть Супервизора мелкокалиберными шуточками, – с озорным блеском в глазах солгал я, – но, похоже, касатик затемпературил.

– Я имею в виду не ваше поведение в Мире Определителя, а актуальное поведение, – хмуро пояснил Сверх-Д, хотя и оно… – Он прервался и достал из кармана обёрнутую в золотистую фольгу конфету, похожую на круглый медальон. – Тем не менее – угощайтесь.

Поколебавшись, я взял гостинец. Сверх-Д достал другую конфету и положил ёё в рот. Млэнст предупредительно закрутил головой, отказываясь от сладкого. Мы развернули обёртки и выбросили их в урну – предмет, кое-как заменяющий отсутствующую мебель. Конфета оказалась леденцом – большим, твёрдым и совершенно безвкусным. Похожую дешёвку в красивой облатке мне покупали в детстве в парках культуры и отдыха.

– Видите ли, Лохмач, – начал Сверх-Д, лениво перекатывая леденец языком, – Млэнст – не профессиональный Супервизор, а…

– Мы же договорились, что вы не будете употреблять это слово, – прогундосил Млэнст обиженно.

– Не надо, не надо мне напоминать! – раздражённо воскликнул Сверх-Д, едва не выронив изо рта конфету. – Я не могу говорить, то и дело отвлекаясь на поиск словесных аналогов терминам, которые вам не нравятся. Так мы никогда не закончим. В конце концов это в ваших же интересах – побыстрее завершить встречу и спокойно отправиться на обед. – И добавил намного мягче: – Я употребляю слово Супервизор в контексте событий прошлого.

Млэнст обречённо кивнул, и Сверх-Д вернулся к рассказу.

– Итак, Млэнст – не профессиональный Супервизор, а гениальный конструктор. Он является одним из главных создателей Фрикционной Машины. Мир Определителя – первая из полученных с помощью Машины вселенных, оказавшихся более или менее…

– Не недоношенной и не переношенной, да? – догадался я, та ещё застарелая язва.

– Можно сказать и так, – неохотно согласился Сверх-Д.

– То есть самые первые блины вышли комом?

Сверх-Д подарил мне сверхдолгий взгляд.