Самый быстрый

— Сейчас… — Горин ненадолго замолчал, видимо, думая, как лучше объяснить. — Видишь, труба? Достаточно широкая, чтобы ты поместился. Спустишься по дымоходу, там широкий камин еще старой кладки. Ты точно пролезешь.

— Пролезу, — я тоже вспомнил камин, о котором говорил Горин.

Вздохнув, я пробежался до нужного дома, а потом, отменив ускорение, уже без всякой искры полез по стене дома на крышу. Пригодились занятия на скалодроме и сдача нормативов у бородатого Эно, ветерана-эстонца из двести пятнадцатого Тверского полка. Мысленно поблагодарив мужика, которого мы учебке считали чересчур педантичным и требовательным, я сам не заметил, как очутился на крыше.

— Кстати, а ты ведь мог сюда и забежать, скорости бы хватило? — неожиданно заметил Горин.

— Мог бы, — вздохнул я, вспомнив, чем однажды закончился подобный эксперимент. — Но тут кладка старая. Если с моим ускорением по такой пробежаться, точно бы без дырок не обошлось.

— Ха! — хмыкнул Горин. — Ты, оказывается, повелитель дырок!

На этот раз шутку или подкол я не понял.

— А еще… мы же сейчас изображаем игига невидимости, — я напомнил о главном. — И одно дело просто появиться из воздуха, и совсем другое, когда случайный наблюдатель сможет засечь место исчезновения. Тогда вычислить мою скорость будет совсем не сложно.

— Ты про эти ваши игигские штуки вспоминай почаще, а то я в них еще плохо разбираюсь, — попросил Горин. — А вот во всем остальном буду стараться помогать.

Я кивнул и взгромоздился на внушительную трубу, посмотрел вниз — темно, хоть глаз выколи. Решительно опустил в кирпичный желоб ноги, скользнул вниз и паучьим шагом принялся пробираться в дом. То еще сомнительное удовольствие, конечно… Пару раз я чуть было не соскочил, но удержался и, слегка вспотев, продолжил движение. Шаг, другой, теперь руки. Еще разок. Шаг, другой, руки…

Приземлившись в огромную кучу золы, я понял, как должен чувствовать себя тот позабытый у нас Санта-Клаус, и с трудом выбрался из камина в небольшую комнатку. Занятное дело, кстати — сам домик бедный, а вот камин явно у хорошего мастера заказывали.

— Костюм, конечно, потом отмывать придется, — посетовал Горин.

— Не придется, — я отмахнулся. — Он грязеотталкивающий.

Комната с камином была обставлена скудно. Полуразвалившаяся кровать, венский стул с забытой и теперь уже никому не нужной толстовкой. Табурет, на котором периодически ели, используя вместо стола. Старый компьютер с громоздким монитором и книги, книги, книги… Все свободное пространство стен было уставлено стеллажами и полками, с лихвой компенсируя убогость обстановки. А книг на них было столько, что планки аж прогибались под тяжестью томов, томиков и фолиантов.

— Компьютер проверь, — сказал капитан. — Хотя он уже, скорее всего, полностью выпотрошен…

Мой напарник прав — с жесткого диска можно выудить бездну ценной информации, при условии, разумеется, что он цел. А так как полиция наверняка уже его изъяла, нам ловить нечего. И все же стоит проверить.

Одна из стенок корпуса системного блока была небрежно снята с болтов и отставлена в сторону. Я в надежде заглянул внутрь… и разочарованно выдохнул. Кто-то безжалостно размолотил внутренности, оставив мешанину порванных проводов и кусочков пластика. Особенно сильно досталось «харду» — его просто расплющили и зачем-то в таком виде вставили обратно в слот. Зачем?

— Чтобы не сразу заметили, — я уже привык, что к Горину можно лишний раз специально не обращаться, он и так мои мысли читает. — Стенку корпуса, скорее всего, сняли полицейские дознаватели. Но их ждал такой же сюрприз, как и нас с тобой… А жаль, может быть, мы и нашли бы что-нибудь.

Я кивнул, продолжая задумчиво оглядывать комнату. Похоже, что книги были для погибшего бармена или его родителей самой большой ценностью — по крайней мере, об этом красноречиво говорило их количество. Русская классическая литература, современная фантастика, учебники по медицине, биологии, генетике. Научные труды исследователей искры. «Так говорил Заратустра» Фридриха Ницше… Ага, это вполне логично — немецкий философ писал свой трактат, вдохновляясь игигами.

Заинтересовавшись подборкой, я шагнул ближе к полке с трудом о сверхчеловеке. Что тут еще? «Очерки прикладного психоанализа» Эрнеста Джонса — кажется, это тот британец, что исследовал комплекс бога у людей и игигов. Сборник статей Дэвида Элкинда про миф о собственной исключительности. Помню, впервые мне показал эту книгу отец, желая таким образом показать, что не мне одному плохо после смерти Оли… А потом мы еще раз все это повторяли в спецшколе для детей с искрой.

— Сверхлюди… — подал голос Борис. — У вас они есть на самом деле, а вот у нас некоторые пытались объявить одних лучше других, и вылилось это все в миллионы смертей.

Он рассказывал мне, что в его мире отгремели две страшных войны и чуть было не случилась третья.

— Все эти книги, — начал я, — обязательны для изучения людьми с искрой. Теми, кто тренируется официально, конечно же. В школах, в центрах подготовки. Ты понимаешь, что это значит?

— Что этот мертвый бармен — игиг? — предположил Горин.