Самый черный день (СИ)

К этому времени Адам закончил оборудование лаборатории. Последним его приобретением была передвижная электростанция на термоядерном реакторе малой мощности в качестве автономного источника энергии. Полностью автоматизированная и, согласно инструкции, абсолютно безопасная, она имела запас топлива на двести пятьдесят лет непрерывной работы, а ’’малая’’ мощность была малой только для термоядерных реакторов. Все мыслимые потребности лаборатории она превышала раз в пятьдесят. Цена у этой штуки была, естественно, запредельная, но продавец легко согласился на фантастическую рассрочку в двадцать пять лет. Адам, который с трудом мог бы наскрести четверть требуемой суммы, никогда не пошел бы на подобную авантюру, если бы не полная уверенность, что через пять лет никто не пришлет ему письмо с напоминанием о просроченном платеже. На самом деле он прекратил выплату уже через три года.

Теперь оставалось только ждать, понемногу совершенствуя ’’вакцину бессмертия’’, и так уже почти доведенную до идеала, и тщательно обдумывая свои будущие действия. Создание нового человечества — дело ответственное, тут лучше не ошибаться. А мир за окном постепенно затихал. Все реже слышался шум проезжающего автомобиля, все меньше становилось по вечерам освещенных окон в доме напротив. Дни проходили медленно, зато годы неслись с чудовищной скоростью. Однажды он заметил, что столб дыма, появившийся над южной частью города, стоит уже более недели, и понял, что город умер. Он еще стоит, как засохшее дерево, но уже никто не потушит случайно возникший пожар, не починит проржавевшую трубу, и вода будет затапливать дом, пока работают насосы автоматической водопроводной станции. Люди еще где-то жили — если не в городе, то в других местах, возможно, на другом континенте. В компьютере время от времени появлялась новая информация, ненужная и малоинтересная, при желании можно было установить, кто и когда входил в Сеть и попробовать связаться с ним. Но Адам Ласт не хотел ни с кем общаться. Он ждал.

Тот телефонный звонок раздался в его кабинете пять лет назад. Он даже не сразу понял, что это такое — телефон так долго молчал, что Адам уже забыл о его предназначении и воспринимал как предмет мебели. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы вспомнить последовательность действий — поднять трубку и включить видеоэкран. На экране появился человек, более всего напоминающий неумело мумифицированный труп: желтоватая пергаментная кожа, плотно натянутая на абсолютно лысый череп, неподвижные костлявые кисти рук, торчащие из слишком просторных для них рукавов. Старик сидел в роботизированном инвалидном кресле — штуке, которая слушается мысленных команд не хуже, чем собственные руки и ноги, и с успехом их заменяет. Правым манипулятором он прижимал к трубку к уху.

— Ну, здравствуйте, шеф! — раздался надтреснутый голос. — Судя по вашему виду, вы все-таки решили свою маленькую проблему. Поздравляю. Вы меня, конечно, не узнаете? Я Боб Клуни, когда-то имел честь работать в вашей лаборатории. Только это было очень давно.

Адам вспомнил его — высокого рыжего парня, когда-то промелькнувшего в его жизни и исчезнувшего, как и все другие. Н-да, меняет время людей. Впрочем, его собеседник, по-видимому, не был озабочен состоянием своего здоровья. Чего же ему еще надо, через столько-то лет?

— Я случайно напал на ваш след в Сети, — как будто отвечая его мыслям, сказал собеседник, — и мне стало любопытно, чем вы живете сейчас. Пытался связаться с вами по Сети, потом вспомнил ваши причуды и понял, что вы так и не вставили себе микрочип. Наудачу решил позвонить, хотя и не думал, что линия еще работает.

— Я тоже, — отозвался Адам.

— Помню, вы были фанатиком идеи бессмертия. Для вас, наверное, было тяжелым ударом, когда мы пошли по другому пути?

— Это я уже пережил, — сухо ответил Адам.

— Да, но как вы собираетесь выбираться из ловушки, в которую сами себя загнали?

— Это вы про что?

— Про ваше индивидуальное бессмертие, конечно! Вы, по всей видимости, скоро останетесь последним на старушке-Земле, и присоединиться к остальным сможете только одним способом, — Боб выразительно поднес к виску манипулятор с одним выставленным вперед металлическим пальцем и щелкнул двумя другими. — А это, как вы знаете, наказуемо.

Адам сдержал желание рассмеяться и скорчил озабоченную мину:

— Я даже и не знаю... Уж очень суровое наказание. Пожалуй, у меня есть еще время, подожду пока, а там, глядишь, амнистия выйдет.

Собеседник, похоже, не уловил сарказма.

— Ну-у, — нерешительно протянул он, — вообще-то законы менять уже некому, но у вас особый случай, может быть, он и предусмотрен...

Адам, конечно, понимал, что рано или поздно человечество перестанет контролировать ход событий, но его шокировала мысль о том, что этот день уже настал.

— То есть вы больше ничего не решаете? У вас что, не осталось нерешенных проблем?