Самый долгий день нашей жизни (СИ)

— Фредди, дорогой мой, долго я, сам понимаешь, с вами ездить не смогу. Да и не хочу. У меня в Труро много дел. Поверь, мне есть чем заняться, кроме проблем Роджера. Но пока еще поезжу. Понаблюдаю. Когда все точно придет в норму, уеду. Но это между нами. Ему не говори. Если мой сын хочет быть взрослым и самостоятельным — к тому же, он рассказывал, что, судя по всему, скоро станет еще и богатым, — ему не помешает научиться ответственности к себе самому и к окружающим. Пока я рядом, сделаю все возможное, чтобы ему навсегда расхотелось влипать в подобные истории. И я прошу тебя и мальчиков быть начеку. Вправляйте ему мозги, не стесняйтесь. Роджер может быть несносным засранцем, но я не хочу, чтобы у него были проблемы со здоровьем, да и вообще… — миссис Тейлор красноречиво закатила глаза. — Я сама не так давно была молодой и прекрасно знаю, что это такое. Роджера окружают миллионы соблазнов. И если все пойдет так, как он рассчитывает, этих соблазнов станет еще больше. То, чем вы занимаетесь, — область шаткая, не стабильная. Я это прекрасно понимаю. Но мой сын — умный мальчик, просто ему немного не хватает тормозов. Увы… в этом есть и моя вина. Наш развод с Майклом сильно ударил по Роджеру. — Она покачала головой, давая понять, что не намерена развивать эту тему. — Ну так вот, Фредди, я могу рассчитывать на вас?

— Безусловно, миссис Тейлор! — преданно отозвался Фредди и улыбнулся своей самой обаятельной улыбкой.

Теперь он был совершенно уверен, что никто, включая Рида, к Роджу не полезет. Хотя и самому засранцу Тейлору с мамой житья не будет… но и поделом! Мало того, что он всех достал своей извращенческой песней про машину, так еще и на концертах ее петь хочет, и в сингл пробил. Уже сейчас можно было рассчитывать на то, что получат они за него очень неплохо. И половина авторских отчислений перепадет этой белобрысой заразе! Так что, пусть. Пусть побудет под присмотром подольше. Для сердца — исключительно только польза. К тому же, этим приватным разговором Фредди сильно повысил свой рейтинг в глазах Уинни Тейлор. Отныне она будет знать, что у ее сына хорошие друзья, которые не дадут его в обиду.

Вскоре ничего не подозревающая возможная жертва возможных домогательств, которая и до этого находилась под тотальным родительским контролем, поняла, что мама окончательно завернула все гайки, и ему теперь вовсе не охнуть не вздохнуть.

***

Через пару недель тура Фредди уже было расслабился. Казалось, времена, когда менеджеру от тебя нужно что-то, кроме добросовестной работы и хорошей музыки, наконец закончились. Но не тут-то было! Рид начал намекать, что хорошо было бы снова «сыграть на рояле в четыре руки». Постепенно дело перестало ограничиваться намеками.

После концерта в Ковентри Рид подошел к нему и начал издали:

— Фредди, милый, какие у тебя планы на вечер? Может, выпьем вдвоем? Заодно обсудим наши дальнейшие действия.

— А разве ты, дорогой, не знаешь о моих планах? Нет, конечно, я рад бы с тобой выпить…

— Вот и прекрасно. Приходи ко мне в номер. У меня есть бутылка отличного шампанского. — Рид небрежно провел рукой по его обнаженному предплечью, наматывая на худощавый палец взмокшую черную прядь, и шепотом прибавил: — Неужели ты не хочешь повторить? По-моему, тогда, в сентябре, мы прекрасно… провели время. Пойдем. Тебе необходимо немного расслабиться.

Фредди сглотнул. От одной мысли, что ему приходится терпеть эти ухаживания и развратные жесты, хотелось удавиться. И еще больше — когда он на секунду представил, что будет, если их случайно увидит кто-то из ребят.

Он торопливо одернул руку Рида.

— Джон, дорогой, не обещаю. Давай не сегодня, а? Давай… ну, дня через три-четыре? Хорошо?

Кое-как отделавшись от навязчивого «кавалера», Фредди поднялся к себе и принялся судорожно размышлять, что же делать. Последнее, чего ему хотелось, — повторять опыт с Ридом. Да, в ту ночь ему было хорошо. На удивление хорошо. Рид оказался непохож на Нельсона… во всем. Несмотря на молодой возраст, он показал себя опытным и нежным любовником, да и сам Фред выпил достаточно, чтобы позволить человеку, готовому вложить в них гребаную кучу денег, делать с собой все, что угодно. Но наутро, увидев в зеркале свое сонное и бледное лицо, он вдруг понял, что почти не узнает эти черты — покрасневшие глаза, окаймленные остатками вчерашней подводки, губы, искусанные до крови… Казалось, перед ним какой-то совершенно другой человек — разодетый и разукрашенный, как элитная проститутка, и такой же… потасканный.

Раньше он полагал, что нет ничего унизительнее роли игрушки для удовлетворения чьих-то вполне очевидных потребностей. Но куда хуже, когда твое тело как будто не принадлежит тебе. Оно живет собственной жизнью, подчиненной примитивным инстинктам. Именно это он испытал, когда, пылая от стыда, развратно стонал и извивался под ласками малознакомого парня, к которому у него не было абсолютно никаких чувств. Даже ненависти.

Наконец у него в голове выстроился совершенно гениальный план. Довольный собой Фред подошел к телефону и набрал номер.