Самый эльфийский поцелуй

— Прости, не хотела тебя обидеть.

— Да вы что? Да о таком даже мечтать боязно, а вы… не разрешат же.

— Кто? — улыбнулась я. — Кто посмеет мне отказать?

— Да как же это…

Домовушка совсем растерялась.

Я присела на корточки перед ней, чтобы наши глаза оказались на одном уровне.

— Ты хочешь быть моей служанкой?

— Д-да, но…

— Значит, ты теперь моя служанка. Личная!

И тут случилось нечто невероятное.

Лицо Люли еще больше скривилось, и из её глаз побежали слезы, оставляя на морщинистых щеках влажные дорожки.

— Ох!

Я не на шутку испугалась и растерялась, не зная, что делать дальше.

Не такой реакции я ожидала.

— Спасибо, спасибо, алари, — зашептала она и исчезла, оставив после себя лишь капли от слез на полу.

— Ничего не понимаю, — пробормотала я, выпрямляясь.

Снова окунаться в науку не хотелось, поэтому я решила пока перекусить.

Это поможет прояснить мозг и набраться сил.

Сев в кресло, я пододвинула к себе поднос и принялась ужинать.

Листики салата, какие-то овощи, соус, кстати, был вкусным, но всё равно не то.

Земная сущность требовала мяса! Ну или курочки! А не салата.

Но пришлось есть то, что принесли. Потом Люле надо будет намекнуть на другие блюда. Если она, конечно, вернётся.

Стоило мне так подумать, как домовушка тут же возникла передо мной.

Но как она изменилась. Волосы цвета ржавчины, которые раньше торчали в разные стороны, были красиво уложены и приглажены. Я даже смогла рассмотреть острые ушки. Почти как у меня, только меньше. Лицо будто разгладилось, голубые глаза стали больше, а нос и губы даже уменьшились.

Вместо непонятного наряда и передника на Люле было красивое серое платье с белым воротничком и манжетами, а на ножках аккуратные ботиночки.

— А вот и я, — тожественно провозгласила я.

— Ой, какая ты теперь красивая! — воскликнула я, поднимаясь. — Просто куколка.

Люля покраснела и тут же отмахнулась:

— Да что вы.

Но было видно, что ей понравилось.

— Правда, очень красивая.

Люля тут же взяла всё в свои руки. Быстро разобрала вещи, навела порядок в комнате и отправила меня спать через три часа.

— Но я не дочитала.

— Всё потом, — строго произнесла она. И тетрадки, повинуясь её воле, поплыли в воздухе. — Завтра глаза красные будут и мешки под глазами.

— Но…

— Спать. Сначала в душ, потом спать.

И мне осталось только смириться и послушаться. Всё равно выучить всё за одну ночь нереально.

Забравшись на кровать, я обхватила подушку руками и почти сразу провалилась в сон, даже не подозревая, что вновь столкнусь с прошлым Катриэль.

Глава четырнадцатая

Фея говорила, что стоит принять новое тело и память откроется. А какое самое лучшее время для максимального расслабления? Естественно, сон.

То, что я не могла сделать в период бодрствования и еще больше из-за этого нервничала, легко получилось во время сна.

Конечно же, я немного утрирую. Вся память, к сожалению, не вернулась, но стало легче.

Память медленно, но верно открывалась.

Жаль только началось всё с раннего прошлого. Для нормального существования мне бы лучше получить информацию о последних годах жизни, а не о том какую кашку любила кушать она в три годика.

Но жаловаться было некому. Хотя от повторной встречи с феей я бы не отказалась и уж точно не стала бы себя сдерживать.

Итак, детство Катриэль.

Оно было, мягко говоря, не очень радужным. Нет, кто-то легко может со мной поспорить. Элва жила в богатом доме в самом сердце Вечного леса, с кучей всевозможных нянек, гувернанток и слуг. Любое её желание или мимолётная прихоть тут же исполнялось. Любой каприз удовлетворялся, а гнев очаровательной крошки мог стать причиной для увольнения.

Это-то и превратило Катриэль в то, что превратила.

Отвратительная дамочка получилась. Самоуверенная, эгоистичная и мерзкая.

Прям под стать своим снобам родителям.

Они, кстати, жили раздельно с момента её рождения.

Союз, заключенный ради потомства, который поддерживали лишь номинально.

Катриэль попеременно жила то у одного родителя, то у другого. И каждый пытался стать самым лучшим и поэтому еще больше баловал дитя.

Единственное, что не одобряла чета Орэйо — увлечение элвы зельевареньем. Разумеется, когда им стало об этом известно, Катриэль тут же сообщили о неуместности подобных занятия и…

Вот тут-то они и столкнулись с плодами собственного воспитания. Привыкшая получать все что захочет, Катриэль устроила настоящую истерику с битьём дорогого хрусталя и фарфора и голодовкой. Пока те не сдались и не позволили малютке заниматься травками.

Честно говоря, они считали, что дочурка поиграет и бросит это занятие, как бросала все предыдущие. Но совершенно неожиданно у элвы оказался самый настоящий дар к зельеваренью.

Она скупила уйму книг по травами, которые изучала их с помощью специально нанятого преподавателя и самостоятельно. Еще больше заказала из разных частей этого мира.