Самый яркий закат (ЛП)

Оцепенев, я приняла поцелуй Портера, прежде чем он провел меня внутрь. Один шаг в дверь – и я поняла, что все гораздо хуже, чем я боялась. Изображения моего сына покрывали стены странной, но очаровательной мешаниной рам. Как бы мне ни хотелось исследовать, запомнить и впитать в себя каждый из украденных моментов его детства, я не могла заставить себя посмотреть.

Что, если она была на фотографиях? Держала на руках моего сына. Улыбалась вместе с сыном. Смеялась вместе с сыном. Жила и наслаждалась каждым мгновением, которое она у меня отняла.

Я говорила себе, что прошлое не имеет значения, но все равно чувствовала, как дюжина копий его темно-карих глаз сверлят меня со всех сторон, дразня воспоминаниями, которых у меня никогда не будет.

Поэтому я притворилась, что этих фотографий не существует.

Только они стали всем, о чем я могла думать.

Любопытство поглотило меня, пока самосохранение вело свою войну.

Я улыбнулась в ответ. Смеялась, когда было что-то смешное. Держалась за Портера, как будто он мог остановить это. Но я так и не открыла рта, чтобы объяснить ему, почему молча схожу с ума.

Не его вина, что Кэтрин оказалась сумасшедшей. Но пребывание там, где она когда-то жила, душило меня.

После заказанного ужина из Портерхауса – на тарелках, которые, вероятно, купила женщина, которую я ненавидела всеми фибрами души – мы провели ночь на диване, на котором она, вероятно, сидела, мои ноги переплелись с мужчиной, который когда-то поклялся любить ее, а мой сын играл – и дрался – с ее дочерью.

Она украла моего ребенка и незаметно впустила его в жизнь своего мертвого сына.

Неужели я теперь проскальзываю в ее жизнь?

Во время фильма, который дети настояли, чтобы мы посмотрели, они заснули.

Портер не замедлил отнести их обоих в их комнаты.

А потом понес меня к своей кровати.

Или это была ее кровать?

Отчаянно пытаясь отвлечься от кружащегося торнадо в моей голове, я с нетерпением приветствовала его тело.

Портер мучил меня долго и упорно, пока мы оба не покрылись потом. Но даже после того, как мы закончили, я не была готова вернуться к реальности.

В душе, я направила его руку себе между ног и притворялась еще немного. Только я не могла заставить свой разум замолчать достаточно надолго, чтобы найти другое освобождение. Поэтому, когда горячая вода превратилась в холодную, она заставила нас, мокрых, пройти через его спальню, где он посадил меня на кровать за несколько секунд до того, как его рот исчез между моих ног.

- Портер! – закричала я, когда он подталкивал меня все ближе и ближе к краю. Я сжала простыни в кулаки и прижалась бедрами к его рту. Все мое тело было напряжено.

Портер никогда не замедлял свой мучающий язык или свои волшебные пальцы.

- О, Боже, - простонала я, когда мой оргазм, наконец, вырвался на поверхность, разрушая меня на своем пути.

Я упала обратно на кровать, мое сердце бешено колотилось, но все остальные мышцы в моем теле расслабились.

Все, кроме моего разума.

Сколько раз он проделывал это с ней?

Я зажала рот рукой, когда эта мысль атаковала меня.

Закрыв глаза, я отсчитала от двадцати в обратном порядке, пытаясь обмануть свой мозг и придать ему некое подобие спокойствия.

 Ничего не получилось.

- Тебе уже лучше? – спросил он, рухнув рядом со мной на кровать.

Закрыв лицо рукой, я спряталась от него.

Он передвинул мою руку и заглянул мне в лицо. – Мне нужно выключить свет, чтобы ты могла поговорить со мной?

- Ч…что? – Я запнулась, обещание темноты почти так же возбуждало, как и пугало.

Он заставил бы меня чувствовать себя лучше в темноте, но для того, чтобы получить это, мне пришлось бы признаться в свалке мусора в моей голове.

Он придвинулся ближе и положил руку мне на бедро. – Ты всю ночь была самая не своя.

Я скривила губы. – Нет. Не была.

- Неужели? – протянул он, выгнув бровь. – Ты больше часа смотрела на стену.

- Не было такого, - защищался я.

- Было, и ты не смотрела на меня так, как обычно смотришь, когда тебе скучно.

Я попытался пошутить. – Господи, Портер. Я не настолько странная.

- Именно настолько. И мне это чертовски нравится. Но сегодня ты была в своем маленьком мирке. – Он чмокнул меня в губы и улыбнулся. – И ты даже не пригласила меня пойти с тобой.

Не в силах ответить из-за кома в горле, я медленно придвинулась к нему, пока он не перевернулся на спину и не прижал меня к себе так, что моя голова оказалась у него на груди.

Мое дыхание было прерывистым, пока я боролась, чтобы держать свои эмоции под контролем.

- Господи, Шарлотта, - прошептал он, но не стал настаивать, чтобы я объяснила.

Его пальцы играли в моих волосах, в то время как мои сжимали его руку невероятно крепко, пока я заставляла себя оставаться в этом моменте с ним и не исчезать в прошлом.

Его губы коснулись моих волос, и он поцеловал меня. – Неужели сегодняшний вечер был для тебя слишком тяжелым? Например, с детьми?

Я откинула голову назад, чтобы посмотреть на него, и укол вины ударил меня в живот, когда я увидела беспокойство, написанное на его лице. – Нет. Дети были великолепны. Мне нравится видеть его счастливым. А Ханна – просто куколка.