Самый красивый хулиган

Юра вспомнил начало шестого класса второй раз за последние пару дней. Странно, буквально вчера ночью он выбрасывал свое прошлое на помойку, тщетно пытаясь выкинуть не только вещи, но и воспоминания. Как он любил Дашу Малышеву, как дергал ее за косички, привлекая внимание. Как писал по ночам стихи и рисовал в тетради сердечки, выводя красным фломастером «Ю + Д = любовь». Как каждое утро, весь пятый класс, стеснялся отдать ей свои стихи и только и мог, что угощать ее пирожными и давать списывать математику. Как у него колотилось сердце, когда она смотрела на него. Это была любовь с первого взгляда.

Он долго не мог ее забыть. Его первая и вторая девушки были похожи на нее внешне, третью, по счастливому совпадению, тоже звали Дашей, а четвертая смеялась, как она. И все же все они не были Дашей Малышевой.

Как ему было горько и паршиво тогда, когда он вернулся из летнего лагеря и набрался смелости позвать ее в кино. А эта тупая дура его отшила! Отшила и сказала, что влюблена в его лучшего друга Ярика. Предатели! Пока он был в лагере, они снюхались на школьной отработке и даже вместе ходили домой. Козел Титов! Запудрил мозги Даше своими оленьими глазами, надавил небось на жалость, сиротинка – девчонки же любят жалеть убогих. Титов воспользовался его отсутствием и увел у него Дашу!

Весь вечер того дня Юра проплакал, думая, что такого предательства он никогда не простит. Но потом все-таки решил дать другу шанс признаться. В начале сентября он сделал вид, что ничего не было, и паскуда Титов ничего ему не рассказал, хотя Юра знал, что он мутит с его Дашей у него за спиной! И восьмого сентября он достиг точки кипения. Даша объявила в классе, что переезжает, и обняла на прощание сначала Титова, а только потом Юру. Юра тогда с трудом сдерживал слезы обиды и поклялся, что это был первый и последний раз, когда его сделали вторым. Он отомстил бывшему лучшему другу за предательство. Мстил бы еще, но Титов, к сожалению, оказался живуч и силен. И черт бы с ним, в старшей школе не до него уже было, тем более он свалил в шарагу. Юра и думать о нем забыл, но тут появилась Настя.

Красивая, умная, неземная Настя, которая мало того, что отшила его, так еще и ушла к Титову! И как ушла! Убил бы стерву. Нет, сначала поцеловал бы, потом убил. Но в этот раз, никто его вторым не сделает. Он, скорее, убьет этого автослесаря, но не отдаст ему Настю.

И вообще, сейчас хотелось отпинать их всех, и только мысль, что записи с камер у них, останавливала от бессмысленного, но желанного самосуда.

– Титов, ты никогда не был мне другом, – процедил Юра. – Я общался с тобой из жалости и выгоды, чтобы в случае чего подумали, что это ты накосячил, а не я. Из нас двоих, как ты сам сказал, именно ты отброс. Но я переборщил с игрой в дружбу, и ты почему-то решил, что можно увести у меня девушку и остаться безнаказанным.

Юра выпалил все, хотя обещал себе никогда не говорить об этом. Злость вырвала из него это откровение и заставила вслух признать свое поражение: Малышева выбрала Титова, а не его. Глядя на глупо вытянувшееся лицо Титова, захотелось снова выпить, хотя похмелье никак не отпускало.

Ярик тупо молчал, переваривая услышанное. Вопреки ожиданиям Юры, сам он сохранял спокойствие и ровный пульс. Слова про дружбу из жалости или дно общества его не удивляли – учитывая, как Юра обходился с друзьями типа Вити, Гули и прочих, его слова о Ярике вполне закономерны. Злость из-за Насти тоже со скрипом можно понять.

Но при чем тут шестой класс и Даша?!

– Слышь, Кабанов, я правильно понимаю, что ты два года топил мою сменку в помойном ведре, потому что решил, что я увел Дашу?

– Не смей произносить ее имя! И не делай такую удивленную рожу!

– А какую рожу мне делать, дебил?! – Ярик все же перешел на повышенные тона, хоть и не собирался орать. – Я не мутил с ней! Я даже не гулял с ней ни разу! Я с тобой и пацанами в футбол гонял каждый день после уроков! Какая на фиг Даша? Мне было одиннадцать лет – меня вообще тогда девчонки не волновали! У меня дома конфеты только по праздникам были, вот что меня интересовало!

– Хорош давить на жалость! – Юра выкинул бычок и угрожающе шагнул к Титову, не веря ему ни на грамм. – Я позвал ее в кино, а она сказала, что всю школьную отработку с тобой зависала!

– Ну, значит, наврала! Я один раз с ней из школы одновременно вышел, и она со мной до дома пошла. И вообще, ты больной, Кабан! Ты мог тогда поговорить со мной нормально, я бы тебе все объяснил, и дура эта тебе все бы подтвердила. Ты… ты… все было из-за этого?!

Ярость взметнулась внутри, как встревоженная кобра, и Ярик ощутил жар в теле. Кабан два года изводил его, чморил и избивал из-за Даши, которую Ярослав бы и не вспомнил, не увидь вчера ее фото?! Он треть жизни гадал, что же стало причиной такой ненависти со стороны Юры, столько оплакивал их дружбу и искал причины, чтобы сейчас понять, что ничего не сделал. Ничего не произошло. Он ничего плохого не сделал, кроме того, что считал такого лицемерного, больного на голову ублюдка своим другом.