Самый красивый хулиган

– Эрик, ты выступишь лучше всех, выиграешь конкурс, получишь славу, деньги, диплом и толпу фанатов. Все получится. Я не знаю никого талантливее и упорнее тебя. Пусть Юра клеит глупых куриц на блатные три аккорда, он, как дешевая страза в старой заколке, а ты, как чистый бриллиант!

– Издалека разницы не понять, – пробурчал Эрик, скуксившись.

– Но мы-то знаем цену и того, и другого, братец. А обыватели могут идти на фиг.

– Ох, Настена, ты льстишь, но мне приятно. Будешь называть меня бриллиантом, если я выиграю этот несчастный конкурс… а такими темпами я точно не выиграю.

– Эй, хватит выпрашивать комплименты, – засмеялась сестра, – я знаю, что ты гений и самородок, нечего тут тетради швырять. Соберись. Хотя в одном я с тобой согласна – ситуация с мамой напрягает все больше. Не знаю уже что думать.

– А что тут думать? Нам прислали зимние вещи и кучу бытовой техники. Обсуждали уже сто раз, мы тут до конца зимы точно. Блин, а сейчас только конец сентября.

– Ладно, ты прав, давай не будем. Можем просто порадоваться, что я нашла две машины, причем одна Анина. Посылки довезем, а значит, поможем маме. А пока у нас тут есть мы, какая-никакая работка и парочка приятных знакомых.

– Под парочкой имеешь в виду соседа?

– Прекрати, он согласился нам помочь, между прочим! – начала злиться Настя.

– О, какой душка, – ревностно прорычал Эрик. – Он на тебя глаз положил. А ты это поощряешь.

– Ты с ума сошел?! – Настя так резко дернулась, что едва не заехала коленом Эрику в ухо. – Все наши встречи случайны, и ему на меня абсолютно наплевать.

– Забыла, что в нашей паре интуиция развита у меня, а у тебя тяга к приключениям?

– Ой, все! Лучше расскажи, что там с Аней, – ловко перевела стрелки Настя.

– Ни-че-го. Я убедился, что рыжие женщины – стервы. Она любезничает с мерзким Витей, она любезничала с мерзким Юрой, она любезничает с мерзким соседом, она любезничает с мерзкими посетителями ресторана и только на меня смотрит, как на фашиста. За что вы, женщины, такие жестокие?!

– Эрик, совсем рехнулся?! Она официантка, она не может не любезничать с людьми, это ее работа! Юру, Витю, Ярика Аня знает сто лет, конечно, она с ними приветлива. Они ее друзья, – возмутилась Настя. – Я не знала, что ты такой ревнивый, оказывается.

– Вот и я об этом не знал, – печально вздохнул Эрик. – Ладно, плевать. Помоги хлам прибрать.

– Как обычно, – закатила глаза Настя, отправившись на поиски веника и тряпок.

* * *

Юра вжимал педаль газа так, что самому было страшно, но и не думал тормозить. Гребаные пары, еще и препод задержал после семинара, а ведь он уже должен был заходить в кофейню. Почему, когда дело касалось Насти, все планы шли коту под известное место?!

Кабанов со свистом пронесся мимо указателя въезда в свой город. Еще десять минут, и он будет у цели. Главное не нервничать и не напортачить. Хоть он и придерживался мнения, что в любви и на войне все средства хороши, смутные сомнения кололи изнутри. Раньше такого не было. Но, с другой стороны, и Насти раньше не было. А ради нее можно и глупости делать. Точнее, нужно, ведь по-другому эта девчонка ему шанса не даст.

Юра припарковался и нервно посмотрел в зеркало заднего вида. Волосы, которые он полчаса пытался пригладить утром, перед институтом, топорщились в разные стороны и никак не хотели нормально лечь. Психанув, Юра достал сигарету, но тут же смял ее и выкинул. Не время курить, ведь, во‐первых, от него не должно вонять куревом перед Настей, а во‐вторых, он и так приехал позже, чем надо. Кабанов хлопнул дверцей машины, скривившись, потому что сделал это чересчур сильно, и постарался как можно спокойнее пойти к кофейне.

Юра сразу заметил на двери табличку «технический перерыв пятнадцать минут», но все равно толкнул незакрытую на ключ дверь. Зрелище оказалось выше всех ожиданий. Парень едва не присвистнул – Гуля и компания повеселились от души. А ведь он просил не этого.

– Закрыто. Подождите, пожалуйста, пятнадцать минут! – крикнула Настя из-за бара, даже не посмотрев, кто зашел.

Юру ужалила совесть. Сильно, в самое нутро, впиваясь, словно клыки кобры со смертельным ядом. Стало жутко стыдно. Первоначальный план не то, что провалился, а просто разлетелся вдребезги. Кабан редко чувствовал себя кретином, но сейчас настал тот самый случай.

– Настя, что случилось? – хрипло спросил он, догадываясь, какая волна ярости сейчас на него обрушится.

В кофейне был полный свинарник. Весь пол был заляпан кофе и раскисшими салфетками. С барной стойки уронили подставку с сахаром и трубочками, а в углу валялась битая вазочка с тюльпаном. Юра, осторожно обступая грязь, подошел ближе к бару.

– Уходи, – спокойно выдохнула Настя, выходя из-за стойки со шваброй и ведром.

Еще сильнее кольнуло то, что она даже не посмотрела на него. А голос звучал ровно и тихо.

– Что случилось? – повторил вопрос Кабанов, застыв на месте, как статуя, боясь пошевелиться.

– Ты не видишь, что случилось? – еще тише сказала Настя, опуская швабру в ведро с водой. – Уходи.

– Кто это сделал? Я могу помочь? – решился на вопрос Юра.