Самый лучший комсомолец. Том четвертый [СИ]

— Да иди ты! — гоготнув, он взял меня за руку и запихал в приемную под дружный смех дядей. — Как выйдешь анекдот расскажи, и считай в расчете.

— Спасибо, товарищи! — поблагодарил я. — Здравствуйте, Илья Васильевич, — поздоровался с адьютантом.

— Привет, — поздоровался тот в ответ. — Посидите, сейчас освободится.

Мы посидели пару минут и дождались страшного — из кабинета товарища Цвигуна вышел дед Паша.

— На ловца и зверь бежит! — обрадовался он, увидев нас, сгреб меня в объятия. — Опять под замес попал — да что с тобой не так?

— Встроенный магнит для долбо*бов? — предположил я.

— Надо будет в НИИ Точмаш спросить — ставили или нет? — хохотнул он. — Матери скажем?

— Надо сказать, — кивнул я, выпутавшись из медвежьих объятий. — Все равно по телеку увидит.

— Да она его и не смотрит — как уехал, так за машинкой и сидит, только на внучат отвлекается, — слил Судоплатов семейный инсайд. — Пошли, воспитывать тебя будем, — и он потащил меня в председательский кабинет. — А ты сиди, — велел Вилке остаться. — К тебе претензий нет.

Девушка проводила нас облегченно-сочувственным взглядом.

— Ох и проблемный ты «объект», Сережка, — протянув руку, сразу же пожаловался товарищ Цвигун.

— Это ж только за бугром так, — отмазался я, пожав пухлую ладошку. — Дядя Коля-снайпер отработал на 146% эффективности — никого не зацепил, цель взята живьем.

— Без тебя разберемся, — буркнул дед Паша и надавил на плечо, заставив сесть на стул.

Сам он предпочел уютное кожаное кресло у горшка с фикусом.

— Я вам подарки привез, товарищи генералы, к вечеру подвезут, — порадовал я их новостью.

— За подарки спасибо, — поблагодарил Цвигун. — Сам, — палец в потолок. — Звонил, в курс дела ввел, просил разъяснительную беседу с тобой провести.

— Я готов, товарищ генерал армии, — смиренно кивнул я.

— Павел Анатольевич, твой внук, ты и отдувайся, — ловко переложил он обязанности.

— Дома займусь, — пообещал дед.

— Вот и хорошо, — Цвигуна это устроило.

— Дядя Герман — герой и принес Родине очень много пользы, в процессе потеряв куски плоти и кучу крови, — на всякий случай влез я. — И в японской операции доверился мне, что было совершенно правильным решением. Если вы его попрете со службы — я это молча схаваю, но…

— Да никто его не попрет! — перебил дед. — Такие оперативники — на вес золота. Найдем куда применить.

— После выхода дяди Германа на заслуженную пенсию по выслуге лет я попрошу вас устроить нам встречу. На Дальний Восток со мной поедет, вместе с дядей Витей — решать проблемы силовым путем в случае их возникновения.

— Один такой потешные войска как-то уже собрал. Петром звали, слышал? — спросил Цвигун.

В ответ я с улыбкой развел руками:

— Это же не армейское подразделение, а так, маленький личный спецотряд. Да я их и применять особо не собираюсь — так, для внушительности и перелома костей особо зарвавшимся. Строго в рамках социалистической справедливости.

— Единственным критерием которой будешь ты? — предположил дед Паша.

— Да что вы переживаете? — поморщился я. — Моя лояльность СССР хоть когда-то сомнения вызывала? Хотел бы сбежать, сидел бы тихо, спокойно в школу ходил и через маму организовывал подпольный цех. У меня бы получилось.

— Получилось бы, — признал дед Паша.

— А потом вообще легкотня — с таким количеством дыр в системе как у нас набрал бы золота-брильянтов и за бугор, тем же самым что и сейчас заниматься, но с упором на личный уровень потребления. Особняк в Калифорнии, тусовки со знаменитостями, жопастые негритяночки…

— За негритянками в «Орленок» и едешь? — ухмыльнулся товарищ Цвигун.

— Просто отдохнуть, — развел я руками. — Устал, товарищи, морально выгорел. Разве не заслужил недельку лично для себя?

— Давно заслужил, Сережа, — похлопал меня по плечу дед Паша.

— Заслужил, — подтвердил Цвигун.

— А еще заслужил неделю отдыха для Виталины Петровны. В Монако, к семье Магомаевых в гости хочет, — добавил я. — На мою валюту, само собой — тридцать тысяч в долларовом эквиваленте выделяю, оформите командировочными?

— А не жирно будет? — охренел дед Паша.

— Деда, она — моя невеста, которая прямо способствует моей продуктивности во всех сферах. И это — самое маленькое из того, что я могу для нее сделать. У всех слабости есть, и я — не исключение.

— Совсем оперативника испортил, — вздохнул Судоплатов.

— Забрал в личное пользование, — покачал я головой. — В качестве последней линии обороны и набора ультимативно хороших генов для продолжения рода. Год и два месяца — и уволится, будет женой работать. Вот вы, Семен Кузьмич, сами сказали — «сложный объект», а она со мной почти 24/7 рядом. Ни разу не жаловалась, все что надо — делает.

— Уговорил, — улыбнулся товарищ Цвигун. — Пусть чемоданы собирает.

— Спасибо большое, товарищ генерал армии, — поблагодарил я.

— Спасибо что кирпича отгрузил, — хохотнул он. — А ты, Павел Анатольевич, перебраться не планируешь?

— Эмма всю плешь проела, — пожаловался дед. — И вода мол горячая, и туалет.

— Чисто по-родственному кирпича по себестоимости отгружу, — пообещал я.

— Клоун! — припечатал дед. — Разреши идти, Семен Кузьмич?