Самый лучший комсомолец

— Я бы взял кого-то из своих, но тогда штатные певцы обидятся, — взяв с тумбочки мухобойку, прихлопнул непонятно откуда взявшуюся в доме, севшую на шкаф муху. — Я давно хотел расширить встречи с читателями до комплексной программы, включая музыкальный сегмент с полноценной аранжировкой. Поэтому прошу у вас возможности собрать под себя коллектив.

— Тюю, — невидимо для меня отмахнулась она. — Тоже мне проблема.

— Проблема есть, — вздохнул я. — Песен я им не дам, гастролировать — только со мной, так что и славы никакой особо не обломится. Я понимаю, что обязан только Родине и маме, но все равно не очень удобно. Поэтому давайте я наберу безнадежно семейных мужиков лет сорока, и мы установим им зарплату из фонда в три сотни рублей, чтобы хотя бы так компенсировать…

— Ско-о-олько?! — перебила меня Фурцева. — Это не компенсация, это…

— Извините, — грустно вздохнул я. — Мне это показалось правильным.

— С другой стороны — мне-то чего, твои деньги же, — прямо в полете переобулась она. — Мое «добро» у тебя есть.

— Спасибо большое! На репетиции мне нужно дня два, на гитаре я сам сыграю, а больше там ничего необычного. Нужны — духовая секция из саксофона и трубы, басист, ударник, а клавишника доберем потом, пока не нужен.

— Завтра к обеду… Стоп! — одернула сама себя. — Ты в школу-то ходишь?

— А как же! — даже оскорбился я.

— Значит после школы езжай в ваше здание, прямо туда музыкантов и пришлем.

— Спасибо большое, Екатерина Алексеевна! Но в преддверии Дня Великой…

— Как раз подходит! — фыркнула она.

Воля начальства у нас закон, пойдем в телевизор ска-панк жахнем!

— А давайте проведем Всесоюзный конкурс по сборке «Советского кубика» на скорость среди старшеклассников? — предложил я. — С призом в виде путевок в «Артек» и гарантированного поступления в любое учебное заведение страны на выбор для десятка показавших наилучшее время ребят.

— За твой счет? — хмыкнула Екатерина Алексеевна.

Путевки, само собой.

— Конечно! Организационные расходы я бы тоже с огромной радостью Родине компенсировал!

— На детей у Родины денег хватает! — безапелляционно заявила она и задумчиво произнесла. — Тут и думать нечего, пойду отдам приказ.

— До свидания, Екатерина Алексеевна.

— До свидания, Сереженька.

Вернувшись на кухню, пересказал разговор, доели ужин, и мы с Таней пошли доделывать домашнюю работу. Точнее, доделывать будет она, мне на это полчаса нужно в худшем случае, а я — займусь докладом на тему «Почему СССР погряз в национализме, к чему это приведет и зачем нужно упразднять национальные анклавы». Начинали с Вилкой, но она выпросила себе сегодня выходной. Пускай отдохнет от меня немного, тоже полезно.

— Сережа, а вот тут…

— По этой вот формуле.

— А здесь нужна запятая?

— Не-а.

— Так и думала!

— …each other.

— Произношение все лучше и лучше!

— Спасибо!

За этаким милым досугом пропустили начало программы «Время». Чертыхнувшись, включил телек и увидел Николая Анисимовича Щелокова в официальной «рабочей» форме, он с товарищами бродил по гастроному с незнакомым мне интерьером (не Москва значит — все местные я обошел). Остановившись у прилавка со сладостями, попросил у бледной как смерть, потной продавщицы отвесить ему триста граммов «Мишек на Севере». Это, кстати, любимые конфеты Андропова. А еще я их в Одессе покупал, и не исключено, что мы наблюдаем рождение новой методички по внезапным проверкам гастрономов, где бюрократы без воображения «Мишек» прописали в качестве обязательной покупки. Интересно, если где-то этих конфет не будет, милиционерам придется уйти ни с чем?

Разумеется, министра внутренних дел обвесили на двадцать граммов. Естественно, продавщица с воем и слезами кинулась целовать ему руки. Николай Анисимович поступил правильно, деликатно приобняв женщину и успокоив тем, что ей ничего не будет, если она пойдет на сотрудничество. Та пошла, пошел и директор магазина (этот сядет, но на поменьше), и так до самого конца почти двадцатиминутного репортажа, в ходе которого министр сотоварищи мотались по городу Саратову, ликвидируя очаги преступности. Итог — трое директоров, пятеро чиновников-торговиков (среди которых самый главный местный), публичная, но очень вежливая моральная порка начальника местного БХСС, который «совсем мышей не ловит, а это у тебя что, бриллиант в бачке унитаза? *Громкий, заливистый Щелоковский ржач, окружающие вторят, начальник БХСС краснеет*. Как думаете, товарищи, может передадим весь сегодняшний конфискат Министерству культуры для закупки типографского оборудования? Я слышал, что тиражи детско-юношеских книг со следующего года будут увеличивать, поможем товарищам?». Словом — пиар-материал получился просто зашкаливающего по этим временам качества. Ну и полезный эффект обязательно будет — нифига себе какие проверки пошли!

— Ты научил? — проницательно заметила с интересом посмотревшая такой нехарактерный для Советского телевидения материал Таня.

— А то! — с полностью заслуженным самодовольством гоготнул я.

* * *