Самый лучший пионер: Том второй

А че мне ГАИшники сделают? Автограф возьмут? Это я всегда с удовольствием!

Виталина завела мотор, и я скомандовал:

— Поехали в «Пингвин».

Девушка сочно рассмеялась и спросила:

— Это ты оттуда собрался дела планетарного масштаба вершить?

— Смешно, — оценил я. — Не все сразу, товарищ младший лейтенант. Процесс не быстрый, планов — на десятилетие вперед. Начнем с малого, наработаем кредит доверия, чтобы дали возможность сделать что-то побольше, — немного подумав, добавил. — Ну и так далее.

— Поняла, — хихикнула она. — «Пингвин» так «Пингвин».

* * *

К кафе подъезжали под доносящееся из радиоприемника рокотание Высоцкого. Дед и об этом не забыл! Теперь ждем Владимира Семеновича в телевизоре и во всех музыкальных магазинах в виде пластинок. Посмотрим, победит ли народное признание алкоголизм и опиаты.

— Жесть ты водишь, конечно, — похвалил я Вилку.

С правилами дорожного движения у нее свои отношения — скоростной режим пофигу, а, если можно проехать на красный без последствий, Виталина не сомневалась ни секунды. ГАИшники, судя по всему, таким демонстративным пофигизмом прониклись и решили: «если так летит, значит так надо». Часть даже козыряла! Или это потому, что номер нашего «Запорожца» уже довели до всех с приказом «не трогать»?

— Могу ехать медленно и печально, — предложила она.

— Да нормально, я совершенно уверен, что ты никого не собьешь, а тем более — не угробишь меня и себя. И вообще так веселее.

Посмотрел на временно переехавшие на правую руку часы.

— А еще мы прибыли за десять минут до назначенного времени, и теперь Евгению Серафимовичу будет слегка неловко.

— С чего? — хмыкнула Виталина. — Это у японцев твоих все на полчаса раньше приходят и извиняются, что не пришли за час, а Евгению Серафимовичу-то чего переживать?

— Тоже верно, — признал я ее правоту, и мы зашли в кафе.

Меня узнали — пришлось откупаться автографами и благодарить за сочувствие. Приятно! Далее мы с Вилкой взяли по паре «разминочных» шариков, уселись за столик, и я принялся осматривать полупустой зал. Девушка сделала это сразу, но меня больше интересовало мороженое и окруживший народ. О, знакомая рожа!

— Агент Вилка, внимание! — тихонько скомандовал я. — На два часа за моей спиной (Виталина села так, чтобы видеть весь зал) брюнет южной внешности, отдаленно похожий на Алена Делона.

— На альфонса похож, — поразила она меня наблюдательностью.

— Я его на стенде разыскиваемых видел, когда в милицию письма носил, — поведал я.

Вилка не стала спрашивать уверен ли я, чем набрала пару очков в моих глазах, достала из сумочки зеркальце, поправила прическу глядя в него, и через полминуты в кафе вошли двое в штатском.

— Гражданин, пройдемте, — помахал перед Юрием Ладжуном один из них красной корочкой.

— В открытом виде, пожалуйста, — попытался тот выиграть себе время, забегав глазами.

КГБшники презрительно гоготнули, скрутили его и потащили на выход.

— Он не заплатил! — возмутилась буфетчица, уперев руки в солидные бока.

— Мы заплатим, если можно! — поднял я руку вверх. — Спасибо, что бережете наш покой, товарищи! — это КГБшникам.

— Чего это ребенок платить будет? — не приняла компромисса тетенька.

— Гражданин, рассчитайтесь, будьте добры, — отпустил одну руку мошенника сотрудник.

Юра с унылым лицом рассчитался, и его вывели на улицу, усадив в черный «402-й». С любопытством посмотревший сценку народ оживился, обсуждая происшествие.

— Эффективность — моё почтение, — похвалил я контору, в отличном настроении отправляя в рот кусочек шоколадного.

— Сойдет для сельской местности, — пожала плечами Вилка. — А кто это?

— Под ориентировкой писали, что брачный аферист.

— Пффф! — прикрыв рот ладошками, прыснула она.

— Нельзя недооценивать опасность таких упырей, — укоризненно покачал я на нее пальцем. — В стране миллионы одиноких грустных женщин, а такие — пользуются, окончательно убивая в жертвах надежду на счастливую жизнь. Не знаю как ты, но я таких презираю всей душой. Надеюсь, расстреляют.

Ненавижу мошенников.

— Здравствуйте, Евгений Серафимович! — поднявшись со стула, помахал рукой вошедшему в кафе «папе» «Электроника».

С улыбкой помахав в ответ — вижу тебя, мол — он повесил пальто на вешалку, туда же определил шапку-ушанку, поправил импортный коричневый костюм, очки в огромной оправе, взял себе на раздаче два шарика «сливочного» и стакан яблочного сока и присоединился к нам.

Пожали руки.

— Это — Виталина, моя связь с миром взрослых, — представил я спутницу. — А это — Евгений Серафимович Велтистов, замечательный писатель-фантаст, — представил и в обратную сторону.

— Мне ваши повести очень нравятся, Евгений Серафимович, — отвесила комплимент Вилка.

— Спасибо, — улыбнулся он ей и переключился на меня. — А мне писем в два раза больше слать стали. Всем очень интересно, на самом ли деле писатель и композитор Сергей Ткачев — Электроник.