Самый Лучший Ветер 3

Я посмотрел по сторонам — Далин методично шуровал ложкой, с видимым удовольствием хлебая бульон, Антоха скромно объедал кусок варёной колбасы на своей вилке, грамм на триста, не меньше, закусывая свежим, хрустящим хлебом, Арчи тоже морду не воротил, он с большим интересом, привстав со своего места и тщательно всё разглядывая, набирал на свою тарелку разнообразные пластинки нарезанных колбас, и я жестом попросил его накидать мне тоже — всё-таки наш полуэльф был большим специалистом, дерьма не возьмёт, наберёт чего-нибудь реально интересного.

Друг с удовольствием пришёл мне на помощь, любил Арчи, когда у него спрашивали совета в этом деле, и быстро накидал на мою тарелку китовой колбасы, что совсем без жира и с минимумом специй, добавил немного маленьких смешных сосисок, сложно варёной курятины, индюшачьих тефтелек, потом ещё и ещё чего-то, но тоже по возможности постного, если можно так выразиться. В завершение он убрал от меня горчицу, уксус с чёрным перцем и майонез, поставив на их место пиалушки с зелёным луком и квашеной капустой.

А вот у него на тарелке, я видел, лежало что-то другое, сильно деликатесное и редкое в обычное жизни, сырокопчёное и вяленое, в специях и без, твёрдое даже на вид и мягкое, как масло, самый настоящий пир колбасного духа. Но завидовать я не стал, одно дело интерес исследователя, вот как у него сейчас, и совсем другое дело стремление просто вкусно поесть, да ещё и желательно без последствий. Печень у меня, конечно, отросла, но в памяти сидели совсем недавние яркие воспоминания, не располагавшие к застольным экспериментам. Тем более пиво же ещё.

Я с удовольствием отхлебнул пива и огляделся по сторонам, объедая кружок колбасного стейка на вилке. Столовых ножей тут, по эльфийской моде, не использовали, в ходу были охотничьи кинжалы, и благовоспитанно резать мясо на кусочки никто не резал. Наоборот, горчицу мазали сверху на пласты мяса и бараньи бока, откусывая прямо так, держа куски обеими руками, полным ртом, без церемоний. Ну, бороды придерживали иногда, да кое-кто усы заправил себе за уши, вот и весь политес. Ещё на нас поглядывали с ревнивым интересом, поддерживаем ли мы эту их древнюю традицию — жрать как не в себя перед важным разговором, и недовольно хмурились.

Я сообразил, что дело во мне, отвлекаюсь сам и отвлекаю других, отвернулся, и принялся таскать в себя неожиданно вкусную квашеную капусту прямо навильниками, изредка добавляя кусочек колбаски, мяса, хлеба, глоток пива или бульона.

Постепенно шум и гам стих, народ набил животы, некоторые расстегнули пряжки поясов, на столах поуменьшилось горячего, зато осталось вдоволь холодного, многие уже перешли на вторую кружку пива, несколько гигантов духа даже на третью, и Телхар с Бифуром уловили этот момент.

— Бон аппетит! — поприветствовав собравшихся древним, непонятным уже никому под этим небом кличем, встал со своего места маг. — Господа мастера и дорогие гости! Сыты ли вы и вдоволь ли у вас пива?

— Два раза да! — рявкнули гномы в ответ, Далин с Арчи тоже, а вот я чего-то замешкался, хоть и знал правильные слова, и просто начал отчаянно кивать головой, в надежде, что прокатит. Антоха, посмотрев на меня, тоже затряс гривой.

— Услышано! — милостиво не стал обращать на меня с юнгой своё внимание Телхар. — Мы рады!

С этими словами он придирчиво повыбирал между пивными кружками, стоявшими на середине стола, подтянул к себе понравившуюся и уселся на место. Открыл крышку, отсалютовал всем остальным своей кружкой, в несколько могучих глотков выдул половину и вдруг неожиданно посмотрел на меня.

— А вот теперь, после нашего пива и мяса, — громко, чтобы все слышали, произнёс он, — и поговорим!

Глава 19, в которой герои размышляют о несовершенстве современной техники

Телхар встал со своего места и принялся, как тот же, всё никак не уходящий из моей головы шпрехшталмейстер в цирке, толкать речь. Чувствовался немалый опыт, говорил он громко и очень уверенно, подавая голос чуть вверх и в стороны, чтобы его слышали все. Начал же он с того, что представил нам всех остальных гномов поимённо, тщательно проговаривая не только их имена, но и звания, заслуги и полученные награды. Ничего неожиданного в этом не было, я уже успел догадаться, что за внешним столом сидели представители всех семнадцати Старших родов, входивших в Совет Старейшин.

А торчали же они здесь потому, что дело, из-за которого нас сюда и вызвали, было объявлено общим для всех гномов, делом самого Совета. Вот и накачивались пивом представители каждого рода в нашей компании, следя прежде всего за тем, чтобы никто не влез вперёд, чтобы никто не перетянул одеяло на себя. Общее — значит общее.

Но и нам теперь следовало говорить так, чтобы слышал каждый из этих семнадцати.

— Я не понял! — громко, во весь голос, заявил Арчи, едва дождавшись конца этой странной переклички. — Это вы чего, все семнадцать за нами ходить теперь будете?