Самый Лучший Ветер 3

И Траин понёсся вперёд как будто мир спасал, остановившись лишь раз на пункте смены батарей. Он как-то сумел матом объяснить дежурному всю срочность работы, так что мы не задержались там даже на пять минут, и вновь начал свою гонку.

В скором времени я уже начал усыплять гномов целыми постами и бригадами, не разбираясь, кто где. Потом, всё потом, объяснять сейчас ещё и им что-либо было не ко времени. Лишь иногда Траин резко тормозил, выскакивал перед постом на дорогу, поднимал шлагбаум и оттаскивал постовых на отмостку, если они валялись поперёк движения, и мы неслись дальше.

Но постепенно ощущение целого моря беснующегося опасного огня становилось всё сильнее, а Траину — всё хуже и хуже. Он сбавил скорость, иногда что-то мычал сквозь сомкнутые зубы, шипел и дёргался, продвигаясь вперёд на одном упрямстве. Арчи тоже огурцом не выглядел, он сидел выпрямившись, непривычно тихий, строгий и серьёзный, и сурово смотрел вперёд, на последний, как я надеялся, пост перед нами.

Мы остановились перед шлагбаумом и постом охраны у поворота в высокий, красивый зал, но времени рассматривать ещё и его у меня не было. Траин сидел, вцепившись в руль и закрыв глаза, иногда начиная перед кем-то в чём-то оправдываться, протестующе или покаянно, я не успел разобрать. Арчи тоже не шевелился, он зло смотрел вглубь зала, нахмурив брови и не поддаваясь на чужое давление, лишь мне было всё равно.

Я галопом выскочил из тележки, злобным матом, походя, гавкнул на заупрямившийся было замок в этой долбаной перекладине, и откинул её вверх. Потом бегом перетаскал из караулки спящих, на своё счастье, гномов на тележку, и вытащил из неё деревянно двигающегося Арчи.

— Артём! — велеречиво обратился он ко мне, заступая дорогу и мешая работать, — приношу свои искренние извинения! Я ведь специально сегодня выскочил вперёд, чтобы сидячее место занять! Прости меня! А ещё до того, вчера…

— Так! — и я хлопнул ему по лбу ладонью, пробуя на нём тот же фокус, что он провернул сегодня утром со мной. У меня тогда ясности в мозгах прибавилось, может, и на нём сработает. — Молчи! Не можешь не извиняться — молчи, понял? Только не мешай, ради бога, не до тебя сейчас!

Я давил на него своей магией и с облегчением увидел, что сработало. Арчи несколько раз выдохнул, приходя в себя, кривовато усмехнулся, перестав терзаться муками совести или что там у него по пустякам, с силой шлёпнул себя по щекам ладонями и тут же включился в работу, помогая мне с гномами и с тележкой.

Я вспотел от жары, разглядывать что-либо в багровых отсветах непонятно чего мешал пот, заливающий глаза, и вообще, всё вокруг сильно мне напоминало плавильный цех, где я успел поработать в юности, на каникулах. Наверное, поэтому страха сильного не было, там тоже и пол трясся, и лязгало и громыхало, трясло и обжигало, и дышать было нечем, и прорывы расплава были, жуткие и красочные одновременно. Ещё я чувствовал горы вокруг себя, и поэтому обвала совершенно не боялся.

— Траин, — уложив всех гномов вповалку на тележку и связав их, от греха, верёвкой, вновь пустил я в ход свою ладонь, хлопнув капитана по лбу. — Траин! Давай, приходи в себя!

Я давил магией, отгоняя от него близкий свет саламандр, и тот быстро, в несколько ударов сердца, очухался. Он сидел, мёртвой хваткой вцепившись в руль, но в глазах его, слава богу, уже светилось понимание.

— Обернись, — не став тратить много слов, показал я на тележку. Тот подчинился, через плечо, не отпуская спасительный руль, рассмотрел упакованные тела доверенных охранных гномов и вновь повернулся ко мне, понятливо кивнув.

— Твоя задача, — вновь хлопнул его по лбу я, обновляя защиту, — вывезти их отсюда. И не только их, а всех, через кого мы проехали, понял? Через сто метров будет уже легче, не поддавайся, держись, понял? Через злобу, через упрямство, как хочешь, но только вывези их отсюда, здесь смерть, понял?

Тот кивнул, не отводя от меня глаз, потом резко рванул рычаг передач назад, чуть не сломав его, и принялся разворачиваться. Я внимательно проследил за ним, за тележкой, за лежащими вповалку на ней гномами, и облегчённо выдохнул лишь тогда, когда они, ускоряясь с каждым пройденным метром, не уехали далеко от нас и не скрылись за поворотом.

Спохватившись, я рывком обернулся назад, ведь Арчи я из виду потерял, не дай бог опять начнёт придуриваться, но тот держался крепко, и вообще в целом и за мою руку тоже, как в детском саду, ей-богу.

— Ты как? — я видел, что ему сейчас так же тяжело, как Ларе тогда в подвале мятежного монастыря, то есть держаться можно, особенно если силу не тратить, но вот как раз она и утекала из него широким потоком, подпитывая ревущую на пределе вентиляцию. — Погодь, перехвачу! Да не брыкайся ты, блин, я умею!

Вообще-то это я должен был позаботиться о свежем воздухе, но просто опыта не хватило, растерялся, да и Арчи взял его на себя без предупреждения, не спеша теперь уступать. Но я легко пересилил его, приток воздуха чуть затих и тут же завыл с новой силой, а друг облегчённо выдохнул, ему на глазах становилось легче.