Самый лучший враг

— Простите… — говорил он, ладонью небрежно отводя коготь размером с ятаган и не обращая внимания на множество других таких же копей. — Подвиньтесь! Позвольте наступить вам на хвост!… Не дышите, пожалуйста, аммиаком! Меня не надо приводить в чувство! И водородом, пожалуйста, не дышите! А то тут у дедушки-дракона пламя из ноздрей, как бы не рвануло!

Матвей шел, а спираль все не заканчивалась, а потом за каким-то длинным, петлями лежащим драконом, через которого ему пришлось многократно перешагивать, он увидел довольно обычный с виду камень и сразу понял, что это то, что он ищет.

Определил это по особому теплу и по тому, что Камень Пути сам потянулся к нему. Не разрешая себе усомниться, Матвей опустился на колени и прильнул к камню грудью. К самому его краю, там, где недоставало небольшого, примерно с человеческое сердце, осколка…

***

Дафна задержалась, прощаясь с Зозо и Эдей. А потом еще и кот у нее удрал, украв со стола кусок холодца. Папа Буслаев, переживавший утрату холодца острее прочих, полез под диван восстанавливать справедливость, да почему-то там и сгинул. А потом все услышали, как он рыдает под диваном, оплакивая свою нелегкую жизнь.

— Я женился множество раз, но никто меня не любил! Никто меня не ценил! — страдал он.

— Не обращайте внимания! Наверное, мой котик залез ему на спину! — успокоила Дафна побледневшую Зозо и с помощью Эди стала выволакивать папу Буслаева за ноги.

В общем, прощание затянулось, и когда Дафна наконец оказалась на улице, ни Мамзелькиной, ни Мефа у подъезда она не обнаружила. Пока Дафна, стараясь найти для Буслаева оправдание, тихо сопела и гневно толкала локтем рюкзак с заточенным котом, послышался визг тормозов.

Рядом, распугивая голубей, лихо затормозил алый «Порше». Стекло отьехало, и Дафна увидела Варсуса. Дафна с удивлением разглядывала машину. Подобные игрушки, да еще соответствующего цвета, были скорее во вкусе Прасковьи.

— Садись! Подброшу! — крикнул Варсус, распахивая дверцу.

Дафна села, ощущая смутную тревогу. Примостила на коленях рюкзачок с котом. Она не забыла еще недавний разговор с Аидушкой. Варсус выскочил, чтобы пристегнуть ее ремнем и захлопнуть за ней дверцу.

— Большое спасибо, — сказала Дафна.

— Да не за что! — отозвался Варсус.

— Какое «не за что»? Маленькое?

— Ты о чем?

— Да ни о чем. Просто на «больше спасибо» всегда бывает маленькое «не за что».

Дафна сидела впереди, а за ее спиной висел акк-ратный пиджачок, пахнущий чем-то смешанным: не то духами, не то одеколоном.

— Это твоя машина? — спросила Дафна.

— Ну как тебе сказать… — уклонился от ответа Варсус. — Все в этом мире временно. Хорошо, что я в свое время выучился водить… Ты знала, что суккубы ездят на машинах?

— Нет, — сказала Дафна. — Хотя, с другой стороны, почему бы нет?

— Вот и я не знал. Причем нагло так ездят! Представляешь, толкнул меня на пешеходном переходе бампером под коленки и принялся орать, что я медленно перехожу! Орать! На меня! Суккуб! Пришлось вытряхнуть его из машины и заточить в багажник!

Варсус не без удовольствия погладил ладонью кожаную оплетку руля.

— Хотя, возможно, это был и не суккуб… — добавил он с некоторым сомнением — Тог бы уже давно удрал, радуясь, что живой остался, руну-то я забыл начертить, а этот вон… до сих пор пинается… Злится, негодуй он эдакий!

Дафна ощутила дрожь сиденья. Кто-то правда бился в багажнике, раскачивая машину.

— А если… — начала она.

— Да, не суккуб! Похоже, обознался я маленько… Ну ничего. После отпустим и извинимся, — продолжал пастушок. — В конце концов, мы стражи света! Мы защиищем его покой… Что ж он так барабанит-то? Воздуха в багажнике полно, да еще продуктов целая сумка! Лежи себе спокойненько и кушай майонез!

Варсус выехал со двора и встроился в поток. Бронзовые крылья висели у него на шее у всех на виду, как стражи света редко их носят. Причем висели не на шнурке, а на медной цепочке, которая почти не блестела, покрытая чем-то густым и застывшим. Но пастушка это, казалось, не смущало. Изредка он бросал на крылья инспектирующий взгляд и, убеждаясь, что они на месте, самодовольно ухмылялся.

— Куда мы? — спросила Дафна.

Варсус оглянулся на нее. Улыбка его была мягкой, но Дафне не понравилась, потому что глаза пастушка не улыбались, а насмехались.

— Скоро увидишь. Сегодня все дороги ведут в одно место, — сказал он, совершая тройной обгон по встречке и яростно сигналя, чтобы его впустили в поток.

Дафна, ездившая еще с Мамаем, вынуждена была признать, что Варсус как водитель мало чем от него отличается. Лишь однажды он остановился на перекрестке, точно для того, чтобы мимо них стремительно пронеслась белая, прижатая к земле спортивная машина, за рулем которой восседало юное чудо в полосатом шарфике.

— Эх! Красиво полетела! — одобрил Варсус.

— А? Что? Это до встречи с первым «Запорожцем»! — рассеянно отозвалась Дафна.

Одновременно с ее словами впереди послышался резкий сигнал и сразу после него звук, известный в пароде как «радость жестянщика››. Вскииув голову, Дафна обнаружила, что на перекрестке юное чудо с кем-то не разъехалось.