Самый неправдоподобный роман. Книга вторая

Дэн давно уже не испытывал такого огромного, всеобъемлющего и всепоглощающего счастья, как теперь, находясь вместе с женой в Венеции. Первое время после их свадьбы он даже боялся полноценно дышать. А вдруг все это сон, и их женитьба и церемония венчания в саду особняка на Грин-стрит ему только приснилась? Сейчас он проснется на больничной кровати после инфаркта — старый, больной, одинокий миллиардер, привыкший, что ему все потакают во всем — и вместо сияющих счастьем глаз Джессики, своей законной жены, увидит озабоченное лицо какой-нибудь сиделки. Но время шло; ощущение нереальности происходящего проходило; Дэн постепенно привыкал к постоянному присутствию счастья в своей жизни. Он чувствовал себя по-настоящему счастливым, когда ничто не тяготит душу, никакая боль не терзает сердце, пусть даже и физическая. Первые дни их медового месяца Джессика очень беспокоилась о его самочувствии, и, надо сказать, ему это ужасно нравилось. Казалось, он до сих пор не мог поверить в то, что это случилось: что они, наконец-то, стали мужем и женой. Однажды он даже спросил у Джессики:

— Ты веришь, что это случилось? Что мы, наконец, поженились?

Мгновенно поняв, о чем он говорит, Джес улыбнулась и ответила:

— С трудом, но все-таки верю. Ты-то сам представляешь, что у нас уже взрослые дети, а мы ведем себя, как юные влюбленные?

— Кстати, о наших детях, — вскинулся Дэн, — когда мы вернемся домой, напомни мне, пожалуйста, чтобы я кое-то рассказал тебе о Джулии и Чарли.

— Почему не сейчас? — Нетерпеливо спросила Джессика.

— Потому что сейчас не время и не место. И к тому же у меня немного другие планы, — игриво отозвался Дэн.

— И какие же, если не секрет? — Поинтересовалась она, делая вид, что не замечает его игры.

Но Дэн не успел ответить — зазвонил его сотовый.

— Знаешь, иногда мне хочется его выкинуть, — пожаловался он и ответил: — Да, слушаю.

— Привет, Дэн, — серьезно начал Роберт, нервно меряя шагами коридор клиники. — Как отдыхается?

— Роберт! — Радостно отозвался Уайтхорн. — Как я рад тебя слышать! У нас все просто отлично. Наслаждаемся медовым месяцем. А ты как? Какие новости?

— Новости, вообще-то, есть, — проговорил Монтгомери. Он второй день находился в клинике, ни на минуту не отходя от Жаклин. — Боюсь, что тебе не очень понравится то, что я сейчас скажу.

— Что? — Дэн сразу посерьезнел и заметил, что Джессика вслушивается в их разговор, пытаясь понять, о чем говорит Роберт. — Что случилось? Что-то с Джулией или Чарльзом?

— С ними все в порядке. Но думаю, что тебе лучше приехать в Лос-Анджелес.

— Почему? — Не выдержал Дэн. — Да что случилось?

— Жаклин умирает, — с трудом выговорил Боб.

…Все, что происходило потом, Дэн плохо помнил, но события неслись едва ли не с космической скоростью. Шок, непонимание, торопливые сборы, заказ билетов до Лос-Анджелеса, нетерпеливое, нервное ожидание ночного рейса. Все было похоже на сон или бред. Бессвязные мысли и ядовитое, неистребимое чувство вины, которое не давало пролиться слезам. Хорошо, что все это время рядом с ним была Джессика. Именно она занималась отъездом домой, одновременно успевая делать тысячу дел. А потом, в самолете, она все время держала его за руку.

— Я не понимаю, — глухо проговорил Дэн. — Что случилось с Жаклин? Почему она умирает? Она всегда была здоровой! Она всегда хотела жить.

— Роберт тебе ничего не сказал? Что именно случилось? — Спросила Джессика.

— Нет, ничего. "Жаклин умирает" — это были все его слова, — Дэн зарылся руками в волосы. — Господи, я ничего не понимаю!

— Скоро мы все узнаем, — ободряюще сказала Джессика.

Прямо из аэропорта водитель Дэна повез их в клинику. Была половина шестого утра, но Дэн знал, что Роберт будет их ждать и встретит у входа. На дорогу у них ушел целый час; повсюду в городе были пробки. Дэн с ума сходил от волнения и непонимания. До часа пик было вроде бы далеко. Тогда почему же на дорогах полно машин, и все стоят в оцепенении? Они словно все сговорились куда-то ехать, когда ему надо к Жаклин. Мир сошел с ума; мир сговорился против него. Именно сейчас, когда ему жизненно необходимо все могущество семьи Уайтхорн, Дэн был беспомощен, как ребенок, у которого отняли любимую игрушку. В бессильной ярости он тихо сходил с ума в салоне своего "Крайслера" и проклинал всех водителей Лос-Анджелеса, разом решивших куда-то ехать. Рядом с ним сидела Джессика, неестественно прямая, с напряженно застывшим бледным лицом. Она знала, что сейчас лучше его не трогать, но он всем сердцем чувствовал ее поддержку. Ему это было, ох, как нужно.