Читаем Самый старый генерал-майор русской армии. Биография И.М. Бибикова полностью

Самый старый генерал-майор русской армии. Биография И.М. Бибикова

Логично предположить, что услуги, оказанные И.М. Бибиковым императору Николаю I в день восстания, были достойным образом вознаграждены: "полученные в тот день побои" сослужили верноподданному начальнику канцелярии добрую службу. Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло. Николай I не забыл преданности, из-за которой он пострадал и чуть не лишился жизни". Однако следует признать, что в этом вопросе не все так просто, как кажется на первый взгляд.

Часть третья. "Самый старый генерал-майор в русской армии"

Внешне дальнейшая карьера И.М. Бибикова была обыкновенной для чиновников той эпохи. Он последовательно занимал посты нижегородского гражданского губернатора (1829–1831), калужского гражданского губернатора (1832–1836), гражданского губернатора и военного губернатора Саратова (1837–1839). Однако повышения в чине не получал, оставшись в царствование Николая I "самым старым генерал-майором в русской армии".

Император Николай I Павлович и его окружение (из открытых источников)

Да и длительное пребывание на губернаторских постах рассматривалось современниками И.М. Бибикова (не только семьей) как недвусмысленное выражение неблагосклонности к нему императора, как признак неблагополучия в карьерном отношении: "Николай Павлович снял с него вензеля (лишил звания флигель-адъютанта) и всю жизнь не давал ему ходу по службе, мытаря его губернатором то калужским, то саратовским". Здесь, по всей видимости, сложились многие факторы.

Во-первых, родственные связи с государственными преступниками. Е.И. Бибикова принимала активное участие в судьбе арестованных братьев, добивалась смягчения их участи. Она даже смогла получить свидание с С.И. Муравьевым-Апостолом накануне его казни. Вот как вспоминал М.И. Муравьев-Апостол об участии Екатерины Ивановны в его судьбе: "Поводом к назначению пограничного города Бухтарминска новым для меня местопребыванием был следующий сообщенный мне случай. Сестра моя, Ек. Ив. Бибикова, встретившая случайно у графини Лаваль (А.Г. Лаваль, урожд. Козицкая, была тещей декабриста князя С.П. Трубецкого) M.M. Сперанского, известного учредителя сибирского управления, и заговорив с ним о Сибири, услышала от него такое увлекательное описание климата к местности Бухтарминска, что решилась подать на высоч. имя прошение о переводе меня в этот город, хотя я, переписываясь с нею, не раз упрашивал ее не беспокоить никого просьбами о переводе меня в другое место. Но сестра, осведомляясь о моем житье-бытье, не могла вынести мысли, что в продолжение всей зимы окна в моей юрте заменялись льдинами; она из этого одного заключила, что положение мое должно быть невыносимо, и сочла своею обязанностью вырвать меня оттуда даже против моего желания". Сам Илларион Михайлович участвовал в передаче личных вещей казненного С.И. Муравьева-Апостола его отцу.

Во-вторых, упорные слухи, ходившие в первое время после подавления восстания, о принадлежности И.М. Бибикова к тайным обществам. Здесь вспомнили и дружбу с мятежными офицерами, и нахождение 14 декабря в квартире Бибикова князя С.П. Трубецкого, и даже сам факт спасения его из рук восставших. Вот как об этом вспоминала его правнучка С.Н. Бибикова: "Когда разразился бунт, прадед вышел к Гвардейскому экипажу, уговаривая солдат разойтись. Те приняли его в палаши. Видя это, Рылеев и некоторые другие офицеры, знавшие его как зятя Муравьевых-Апостолов и встречавшие его у них, закричали солдатам: "Стойте, братцы, это наш!" Но нашлись добрые люди", донесшие обо всем государю. Слова "Он из наших" — погубили прадеда". И хотя данный факт не нашел своего документального подтверждения, он наглядно иллюстрирует объяснение дальнейшей судьбы И.М. Бибикова с точки зрения его близких, нашедшее отражение в семейных преданиях.

Возможно, все эти обстоятельства сыграли важную роль в формировании прохладного отношения к Бибикову со стороны Николая I.