Читаем Самый темный час (СИ) полностью

– Стоит ли так утруждать себя, Господин? Да и, полагаю, подобный образ для дворецкого.. отрицательно скажется на Вашем чувстве эстетического..

Все.. Серьезный тон. Серьезный взгляд..

Серьезный кашель.. Тьфу ты..

Придется сказать правду. Да.

Дворецкий принял вид опечаленный, оборачиваясь и бросая проникновенный взгляд на особняк.

– Не представляю, Господин. – Скорбный вздох должен был послужить наглядным объяснением происходящего. Как и весь вид дворецкого.. – И не уверен, что хочу.

То уже совсем тихо было сказано.

– Они так стараются Вас порадовать. Даже если Вы того не хотите.. Может быть, стоит принять это как данность?

Что тут еще сказать? Да и смысла в том…

Себастьян знал, что граф сам в состоянии сопоставить события с датой..

Не расходиться же тут объяснениями для чего это надо и зачем и почему…


Сиэль


Кажется, граф с драконом были солидарны. На момент. Так уж совпало.

Мальчик уже было хотел что-то ответить дворецкому на это потрясающую речь..и даже успел. Частично. Очень частично.

– И если бы еще не этот знакомый тон и слова..

Стоп, куда это он? Точнее, куда это они?

Удивление было перехвачено на самом подходе, но..как все же хорошо на него влияет огненный,а? Прямо-таки..умиротворение. По крайней мере в те минуты, когда мальчик находится вне чужого мира. Внутреннего чужого мира.

Пришлось сдержать улыбку. Да и та все равно была уже не столь вольной, вернувшись в неосознанно созданные оковы.

Некоторые вещи в этом мире порой происходят сами по себе. Со временем закрепляясь и уже не вызывая вопроса.

Такого как – “почему”?

Потому что так есть.

На Левиафана Сиэль посмотрел практически с пониманием, таки метнув взгляд в сторону Себастьяна, но лишь на пару секунд.

– Согласен. Невыносимо. Но мне все-таки нужно кое-что уточнить.

Немного склонив голову, словно прося у дракона прощение за пренебрежение его советов, он уже обернулся к дворецкому, совсем слабо прищурившись.

А вот и ответ.

Ну, собственно..то и следовало ожидать.

Ну неужели нельзя было просто сделать вид, что ничего особенного в этот день не произошло?

Ни сегодня, ни когда-то..да никогда.

Люди странные существа.

А подчас графу и вовсе казалось, что его прислуга – далеко как не люди. А эдакая вымирающая разновидность этой породы. Почему вымирающая? Да потому что..да что о том говорить, стоило только вспомнить имена этих самых видов, как тут же перед глазами вставали то взрывы, то оканчивающееся крахом маниакальные стремление помочь и угодить. Не особо важно кому – результат всегда один и тот же.

И тот факт, что сейчас его прислуга находится в особняке..скорее всего..да еще и без присмотра Себастьяна..

– Ты хоть понимаешь, что они там могут сотворить?

Вопрос был задан так, на всякий случай, к их общему сожалению граф знал, что и как и в каком масштабе.

Бросив задумчивый взгляд в сторону поместья, мальчик покачал головой.

– Порадовать?

Пара секунд тишины. Нет, не задумчивой, Сиэль скорее подсчитывал те самые убытки, которые его будут радовать.

Хотя..почему его?

Себастьяна.

Хмыкнув, он вернул свой взгляд на упомянутого в мыслях демона.

– Боюсь, что порадовать они меня смогут только в том случае, если наконец оставят свои попытки разнообразить мою жизнь. Я ведь на скуку, Себастьян, совсем не жалуюсь. Возможно, ты не знаешь, но многие люди..моего возраста, а проще говоря – дети – ведут не столь насыщенный образ жизни и даже более того – не догадываются о нем. И тем не менее на скуку из них никто не жалуется.

Произнеся это спокойно, даже как-то..легко, Сиэль отвел взгляд в сторону.

– Выходит, тебя подставили под удар. Вижу, прислуга не отстает от своего наставника, верно? Активно берут с него пример. И ведь удачно.

Ну не получилось промолчать.

– Ну и сколько мне еще..мм.. – вспоминая чужие слова, мальчик прикрыл глаза, но лишь на мгновение. – Наслаждаться прекрасной погодой и прогулкой? А точнее говоря, как долго я еще не смогу вернуться в собственный дом по прихоти собственных слуг?

Нет, он вовсе не был недоволен.

Он просто..опасался.

Принять как данность? А что именно он сделал? Да хоть даже сейчас. Ведь смог бы запросто вернуться обратно. Да. Но не стал этого делать.

А почему?

Потому что смирился.

Смирился еще в те самые первые дни, как только эти люди переступили порог этого дома.

Все эти люди.

И не совсем люди тоже.

Правда..тогда это воспринималось как-то иначе.

– В общем-то..без них здесь было бы совсем тихо. В этом деле проигрываешь только ты. Впрочем, возможно что тебе просто нравится вся эта работа..

Последние слова мальчик произнес неуверенно, но нарочно неуверенно.

Что-то он разговорился совсем..наверстывает упущенное время, за которое он в большинстве своем, будучи рядом с демоном – предпочитал молчать?

Или он просто настолько привык к его присутствию, что не считал чем-то..странным озвучивать свои мысли вслух?

Озвучивать свои мысли вслух при дворецком?

Неприемлемо.

Озвучивать мысли перед демоном?

Глупо.

Ну и где же ему тут найти лазейку, чтобы выйти из щекотливой ситуации целым и невредимым?

Да нигде.

В конце концов – почему бы и нет?

Он привык. Здесь не стоит врать хотя бы самому себе.

Перейти на страницу:

Похожие книги

99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее
99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее

Все мы в разной степени что-то знаем об искусстве, что-то слышали, что-то случайно заметили, а в чем-то глубоко убеждены с самого детства. Когда мы приходим в музей, то посредником между нами и искусством становится экскурсовод. Именно он может ответить здесь и сейчас на интересующий нас вопрос. Но иногда по той или иной причине ему не удается это сделать, да и не всегда мы решаемся о чем-то спросить.Алина Никонова – искусствовед и блогер – отвечает на вопросы, которые вы не решались задать:– почему Пикассо писал такие странные картины и что в них гениального?– как отличить хорошую картину от плохой?– сколько стоит все то, что находится в музеях?– есть ли в древнеегипетском искусстве что-то мистическое?– почему некоторые картины подвергаются нападению сумасшедших?– как понимать картины Сальвадора Дали, если они такие необычные?

Алина Викторовна Никонова , Алина Никонова

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография
Бессильная
Бессильная

Она — то, на что он всю жизнь охотился. Он — то, кем она всю жизнь притворялась. Только экстраординарным место в королевстве Илья — исключительным, наделенным силой, Элитным. Способности, которыми Элитные обладают уже несколько десятилетий, были милостиво дарованы им Чумой, но не всем посчастливилось пережить болезнь и получить награду. Те, кто родились Обыкновенными, именно таковыми и являются — обыкновенными. И когда король постановил изгнать всех Обыкновенных, чтобы сохранить свое Элитное общество, отсутствие способностей внезапно стало преступлением, сделав Пэйдин Грей преступницей по воле судьбы и вором по необходимости. Выжить в трущобах как Обыкновенная — задача не из простых, и Пэйдин знает это лучше многих. С детства приученная отцом к чрезмерной наблюдательности, она выдает себя за Экстрасенса в переполненном людьми городе, изо всех сил смешиваясь с Элитными, чтобы остаться в живых и не попасть в беду. Легче сказать, чем сделать. Когда Пэйдин, ничего не подозревая, спасает одного из принцев Ильи, она оказывается втянутой в Испытания Чистки. Жестокое состязание проводится для того, чтобы продемонстрировать силы Элитных — именно того, чего не хватает Пэйдин. Если сами Испытания и противники внутри них не убьют ее, то принц, с чувствами к которому она борется, непременно это сделает, если узнает, кто она такая — совершенно Обыкновенная.

Лорен Робертс

Фантастика / Современные любовные романы / Прочее / Фэнтези / Любовно-фантастические романы / Зарубежная фантастика / Зарубежные любовные романы / Современная зарубежная литература
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Музыка / Прочее / Документальное / Биографии и Мемуары